блин
Ставя картинку к статье, увидела просто дядьку - эротическую мечту. Не молод. Не перекачан. Как-то все очень по-европейски и мило.
И даже взгрустнулось.
Вот они когда вылазиют, из закоулков подсознания.
Что зацепило - сложно сказать. Худощав, слегка дрябл, нежен и строг в выражении лица, рыж, кудряв, глаза сфинкса (про разрез глаз, не про взгляд, там профиль). В веснушках...
СЕКСОПАТОЛОГ ЯСТРЕБОВ
Сексопатолог Ястребов любит коньяк и грибной суп,
сладко пахнут мускатом манжеты его крахмальные,
стекла очков золотятся, и оправа в черной окалине
стреляет в меня полночью. И прорезается зуб.
Так прорезается зуб поздней октябрьской мудрости,
в нашей зацветшей волости Ястребова люблю!
Он хранит, как язычник, любовь к большому огню...
Сексопатолог Ястребов - друг опоздавшей юности.
Он по ночам штормующим правит свой лимузин,
Фары его рентгеновские как облучают нас!
Жги бензин мандариновый! Ешь, буржуй, ананас!
Ястребов, брови вскинув, ловит своих мужчин...
И мячом отпружинит луна от трамвайного сдвига,
и по крышам больничным она разольет кислоту,
и леденцом растает, в глаз расплавит звезду...
Знаешь, как будто в детстве, рот перепачкан черникой...
...А на престоле осеннем Ястребов сам восседает,
Лермонтова читает, кофий жеманно пьет, -
он язычком своим тонким с губ моих слижет мед,
он оптическим стеклышком сердце мне прожигает...
Ястребов или Коршунов кожаный снимет плащ,-
перья увижу желтые на теле его атлетическом,
и на кончиках пальцев любви моей электричество
видит на темном снимке этот печальный врач.
Свети мне в душу прожектором, высвечивая углы!
Стреляют зелеными искорками выпуклые очки
в расширенные от ужаса черных коней зрачки...
Гони коней моих, Ястребов, черных коней гони!
Венчается раб Твой, Боже, осеннею кутерьмой,
и Арлекин-соблазнитель шепчет мне по ночам.
Это знакомый Ястребов вороном мне вещал,
и над волостью, заводью голос гремит грозой!
...С первым снежком опомнились, выспались, передумали,
хлещет водою ржавой в легкой моей судьбе.
У сексопатолога Ястребова шмель сидит на губе,
когда он в кленовой спальне целуется с лилипутами.
Эх, лимузин, до свидания - как ежик, в листьях золотеньких!
Ты возвращайся, Ястребов, хищник усталый мой,
солнечный доктор рыжий, любящий суп грибной.
Мальчик в весеннем солнце со смехом родился, в родинках,
со шмелем на губе...
И даже взгрустнулось.
Вот они когда вылазиют, из закоулков подсознания.
Что зацепило - сложно сказать. Худощав, слегка дрябл, нежен и строг в выражении лица, рыж, кудряв, глаза сфинкса (про разрез глаз, не про взгляд, там профиль). В веснушках...
СЕКСОПАТОЛОГ ЯСТРЕБОВ
Сексопатолог Ястребов любит коньяк и грибной суп,
сладко пахнут мускатом манжеты его крахмальные,
стекла очков золотятся, и оправа в черной окалине
стреляет в меня полночью. И прорезается зуб.
Так прорезается зуб поздней октябрьской мудрости,
в нашей зацветшей волости Ястребова люблю!
Он хранит, как язычник, любовь к большому огню...
Сексопатолог Ястребов - друг опоздавшей юности.
Он по ночам штормующим правит свой лимузин,
Фары его рентгеновские как облучают нас!
Жги бензин мандариновый! Ешь, буржуй, ананас!
Ястребов, брови вскинув, ловит своих мужчин...
И мячом отпружинит луна от трамвайного сдвига,
и по крышам больничным она разольет кислоту,
и леденцом растает, в глаз расплавит звезду...
Знаешь, как будто в детстве, рот перепачкан черникой...
...А на престоле осеннем Ястребов сам восседает,
Лермонтова читает, кофий жеманно пьет, -
он язычком своим тонким с губ моих слижет мед,
он оптическим стеклышком сердце мне прожигает...
Ястребов или Коршунов кожаный снимет плащ,-
перья увижу желтые на теле его атлетическом,
и на кончиках пальцев любви моей электричество
видит на темном снимке этот печальный врач.
Свети мне в душу прожектором, высвечивая углы!
Стреляют зелеными искорками выпуклые очки
в расширенные от ужаса черных коней зрачки...
Гони коней моих, Ястребов, черных коней гони!
Венчается раб Твой, Боже, осеннею кутерьмой,
и Арлекин-соблазнитель шепчет мне по ночам.
Это знакомый Ястребов вороном мне вещал,
и над волостью, заводью голос гремит грозой!
...С первым снежком опомнились, выспались, передумали,
хлещет водою ржавой в легкой моей судьбе.
У сексопатолога Ястребова шмель сидит на губе,
когда он в кленовой спальне целуется с лилипутами.
Эх, лимузин, до свидания - как ежик, в листьях золотеньких!
Ты возвращайся, Ястребов, хищник усталый мой,
солнечный доктор рыжий, любящий суп грибной.
Мальчик в весеннем солнце со смехом родился, в родинках,
со шмелем на губе...