Износ Саяно-Шушенской ГЭС составлял 85% !!!
Глава Счетной палаты России Сергей Степашин заявил, что эксперты его ведомства еще два года назад предупреждали о значительном износе оборудования на Саяно-Шушенской ГЭС.
"Два года назад была проверена Счетной палатой Саяно-Шушенская ГЭС, где мы указали, что там 85% технологического износа. Было направлено представление в правительство и письмо в Генеральную прокуратуру. Ответ был следующий: это акционерное общество, вот за счет акционеров пусть они там все и восстанавливают", - сказал Степашин. "Это - к вопросу о реформе электроэнергетики и так называемом государственном подходе к этой теме", - добавил он.
Полностью здесь За наводку благодарю markgrigorian
СТРАНА У НАС ТАКАЯ. Журналист Михаил Афанасьев о последних событиях на ГЭС, а также о себе
Руководство станции категорически не допускает журналистов, работающих на станции, на нижний уровень машинного зала, где утонули и задохнулись работники ГЭС.
В качестве вступления новая информация о причинах катастрофы на СШ ГЭС.
Руководство станции категорически не допускает журналистов, работающих на станции, на нижний уровень машинного зала, где утонули и задохнулись работники ГЭС. И тому есть причины, которые я опишу ПОКА в виде версии.
Дело в том, что при крутящем моменте турбин образуются воздушные пузырьки впереди лопастей (в качестве эксперимента можно провести лопатой по воде, поставив ее поперек воды). Эти пузырьки разрушают металл на лопастях. Тем более, на высоких оборотах. Периодически микро и не микротрещины необходимо заделывать, а при сильном износе, менять лопасти. Для чего нужны соответствующие специалисты. У СШ ГЭС не было в штате таких специалистов (с каких пор крупнейшая ГЭС отказывается от подобного рода спецов, сейчас будем выяснять). Когда возникала необходимость ремонта лопастей, вызывали обычных сварщиков. Они «прихватывали» те места на лопастях, на которые указывали работники станции. А по оценке некоторых, просто «насирали побольше» и на том ремонт заканчивался.
По этой причине на нижний уровень не допускают прессу. Среди журналистов многие уже достаточно хорошо изучили стандарты состояния турбин. Еще снимут по доброте душевной, опишут… Не исключено, что Антон из «Интерфакса» как раз проявлял интерес к состоянию лопастей на турбинах СШ ГЭС за что и был выдворен как «неправильный» и не желающий «согласовывать свои тексты с пресс-службой СШ ГЭС». Что же, он достойный человек и прекрасный журналист.
Эрик Чернышев описывает этот момент катастрофы в журнале «Новое Время (www.newtimes.ru) в следующем номере.
Теперь, немного анализа. Турбине гидроагрегата № 2 30 лет. 29 марта 2009 года ее запустили в работу после капитального ремонта. Можно допустить, что ремонтировали лопасти по той технологии, что описана выше. Вибрация проявилась почти сразу. Она нарастала, о чем сообщалось руководству. Последнее сообщение об опасной вибрации гидроагрегата № 2 было в 03.20 17 августа…
Обвинения в халатности руководства СШ ГЭС - клевета - утвержда (ют) ли местные правоохранительные органы Хакасии.
Кстати, о правоохранительных органах.
Сегодня ходил в УВД за процессором. Когда вошел в кабинет, дознаватель Зибарева сделала вид, что меня не узнает. Когда привлек ее внимание, сказала, что сейчас она занята и махнула в сторону процессора на подоконнике, мол, забирайте. Отняв пару секунд ее великосветского внимания, сказал, что так просто забирать не буду. Давайте позовем свидетелей, при них включим, включим, проверим. Работает - забираю. - Вы не знаете порядок - сказала Зибарева. Надо все делать по закону! - Что??? По закону? Свидетели, проверка работы и акт приема-передачи вещественных ценностей. Иначе мне говорить с вами не о чем - выпалил, и ушел опять без процессора.
Офигеть, и у этих людей еще поворачивается язык говорить о законе. Быть может акт приема-передачи не предусмотрен законом, но увы, я подстраиваюсь под реалии хакасской милиции. В 2004 году они также изъяли мой процессор. С 2005 по 2008 год суды Хакасии выносили решения о возвращении мне компьютера из «камеры хранения вещественных доказательств УВД г. Абакана». И каждый раз мне говорили, что его не могут найти. А после и вовсе заявили, что мой процессор потерян. Я написал заявление на начальника милиции с просьбой провести служебную проверку об исчезновении моего компьютера и разрешить этот вопрос. От начальника следствия УВД мне пришел ответ, суть которого сводилась к следующему: в УВД Вашего процессора нет. Попробуйте поискать в аппарате МВД по Хакасии. С какого это? - подумал я.
Пришел в УВД с решением суда о возвращении компьютера. Положил на стол начальнику камеры хранения и сказал: вот решение суда, ищите мой процессор, где хотите.
Будете смеяться, они потеряли мое решение суда. Теперь мне надо будет подать заявление на получение копии судебного решения. И только потом подать в суд на УВД. Еще до начала этой эпопеи, следачка, изъявшая тот блок, показывала мне распечатанные с моего системника картинки у себя на стене и говорила, мол, какие у Вас хорошие фотки в компе, Михаил. Фотографии там были не только цветочков и натюрмортов. В 2003 году я проводил в последний путь друга. Снимки с похорон хранились в компьютере. Мне стыдно в глаза его родителям смотреть, хотя они все знают. Там же остались фотографии моего младшего брата, ушедшего от нас в 2005 году. Этот процессор для меня больше, чем просто процессор. Это память. А это трудно будет доказать в суде.
И этим лживым побирушкам в погонах я не собираюсь прощать память, отнятую у двух семей. По фиг, что там кто-то отношения не имеет к изъятию моего процессора в 2004 году. Думаю, за год они просто растащили мой системник на свои компы. И верить на слово, что нынешний процессор в рабочем состоянии, укомплектован, я не намерен. Какие проблемы? Вскроем-посмотрим. Включим-проверим. Цел - забираю.
Пытался сегодня уловить в глазах сотрудников местной милиции хоть какие-то эмоции от произошедшей истории. Быть может, какая-то обида за службу, мол, командуют то фас, то фу. Быть может злость на меня, что из-за этого журналиста они показали себя в истинном свете. По барабану! Им все абсолютно по барабану. Скажут - выполнят! Служба! Страна у нас такая (оправдывали они передо мной)!
Решил, что судиться с ними не буду. Большинство абсолютно правы, они не стоят того. Они опасны, они могут многого наворотить против страны. Но они не стоят, чтобы на них тратили время, которое можно потратить на многие более полезные занятия для журналиста. Мы им ответим своими расследованиями о СШ ГЭС и не только. Захотят вспомнить в очередной раз о том, что можно проверить законность отказа в возбуждении уголовного дела в отношении меня. Я тут же вспомню о допросах после прекращения уголовного дела. Большего они не стоят.
О поездке в Москву опишу завтра.
P.S. Номер телефона я вернул прежний 8-913-440-41-40. Кто может, дайте свой. Благодаря читателям этого блога мы хотя бы не сидели, сложа руки когда гибли наши соотечественники. Мы не смогли помочь им, теперь они хотят, чтобы их смерть не была напрасной. А значит, надо идти к истине. Жизнь же нынче сложная, случится что, сообщат.
"Два года назад была проверена Счетной палатой Саяно-Шушенская ГЭС, где мы указали, что там 85% технологического износа. Было направлено представление в правительство и письмо в Генеральную прокуратуру. Ответ был следующий: это акционерное общество, вот за счет акционеров пусть они там все и восстанавливают", - сказал Степашин. "Это - к вопросу о реформе электроэнергетики и так называемом государственном подходе к этой теме", - добавил он.
Полностью здесь За наводку благодарю markgrigorian
СТРАНА У НАС ТАКАЯ. Журналист Михаил Афанасьев о последних событиях на ГЭС, а также о себе
Руководство станции категорически не допускает журналистов, работающих на станции, на нижний уровень машинного зала, где утонули и задохнулись работники ГЭС.
В качестве вступления новая информация о причинах катастрофы на СШ ГЭС.
Руководство станции категорически не допускает журналистов, работающих на станции, на нижний уровень машинного зала, где утонули и задохнулись работники ГЭС. И тому есть причины, которые я опишу ПОКА в виде версии.
Дело в том, что при крутящем моменте турбин образуются воздушные пузырьки впереди лопастей (в качестве эксперимента можно провести лопатой по воде, поставив ее поперек воды). Эти пузырьки разрушают металл на лопастях. Тем более, на высоких оборотах. Периодически микро и не микротрещины необходимо заделывать, а при сильном износе, менять лопасти. Для чего нужны соответствующие специалисты. У СШ ГЭС не было в штате таких специалистов (с каких пор крупнейшая ГЭС отказывается от подобного рода спецов, сейчас будем выяснять). Когда возникала необходимость ремонта лопастей, вызывали обычных сварщиков. Они «прихватывали» те места на лопастях, на которые указывали работники станции. А по оценке некоторых, просто «насирали побольше» и на том ремонт заканчивался.
По этой причине на нижний уровень не допускают прессу. Среди журналистов многие уже достаточно хорошо изучили стандарты состояния турбин. Еще снимут по доброте душевной, опишут… Не исключено, что Антон из «Интерфакса» как раз проявлял интерес к состоянию лопастей на турбинах СШ ГЭС за что и был выдворен как «неправильный» и не желающий «согласовывать свои тексты с пресс-службой СШ ГЭС». Что же, он достойный человек и прекрасный журналист.
Эрик Чернышев описывает этот момент катастрофы в журнале «Новое Время (www.newtimes.ru) в следующем номере.
Теперь, немного анализа. Турбине гидроагрегата № 2 30 лет. 29 марта 2009 года ее запустили в работу после капитального ремонта. Можно допустить, что ремонтировали лопасти по той технологии, что описана выше. Вибрация проявилась почти сразу. Она нарастала, о чем сообщалось руководству. Последнее сообщение об опасной вибрации гидроагрегата № 2 было в 03.20 17 августа…
Обвинения в халатности руководства СШ ГЭС - клевета - утвержда (ют) ли местные правоохранительные органы Хакасии.
Кстати, о правоохранительных органах.
Сегодня ходил в УВД за процессором. Когда вошел в кабинет, дознаватель Зибарева сделала вид, что меня не узнает. Когда привлек ее внимание, сказала, что сейчас она занята и махнула в сторону процессора на подоконнике, мол, забирайте. Отняв пару секунд ее великосветского внимания, сказал, что так просто забирать не буду. Давайте позовем свидетелей, при них включим, включим, проверим. Работает - забираю. - Вы не знаете порядок - сказала Зибарева. Надо все делать по закону! - Что??? По закону? Свидетели, проверка работы и акт приема-передачи вещественных ценностей. Иначе мне говорить с вами не о чем - выпалил, и ушел опять без процессора.
Офигеть, и у этих людей еще поворачивается язык говорить о законе. Быть может акт приема-передачи не предусмотрен законом, но увы, я подстраиваюсь под реалии хакасской милиции. В 2004 году они также изъяли мой процессор. С 2005 по 2008 год суды Хакасии выносили решения о возвращении мне компьютера из «камеры хранения вещественных доказательств УВД г. Абакана». И каждый раз мне говорили, что его не могут найти. А после и вовсе заявили, что мой процессор потерян. Я написал заявление на начальника милиции с просьбой провести служебную проверку об исчезновении моего компьютера и разрешить этот вопрос. От начальника следствия УВД мне пришел ответ, суть которого сводилась к следующему: в УВД Вашего процессора нет. Попробуйте поискать в аппарате МВД по Хакасии. С какого это? - подумал я.
Пришел в УВД с решением суда о возвращении компьютера. Положил на стол начальнику камеры хранения и сказал: вот решение суда, ищите мой процессор, где хотите.
Будете смеяться, они потеряли мое решение суда. Теперь мне надо будет подать заявление на получение копии судебного решения. И только потом подать в суд на УВД. Еще до начала этой эпопеи, следачка, изъявшая тот блок, показывала мне распечатанные с моего системника картинки у себя на стене и говорила, мол, какие у Вас хорошие фотки в компе, Михаил. Фотографии там были не только цветочков и натюрмортов. В 2003 году я проводил в последний путь друга. Снимки с похорон хранились в компьютере. Мне стыдно в глаза его родителям смотреть, хотя они все знают. Там же остались фотографии моего младшего брата, ушедшего от нас в 2005 году. Этот процессор для меня больше, чем просто процессор. Это память. А это трудно будет доказать в суде.
И этим лживым побирушкам в погонах я не собираюсь прощать память, отнятую у двух семей. По фиг, что там кто-то отношения не имеет к изъятию моего процессора в 2004 году. Думаю, за год они просто растащили мой системник на свои компы. И верить на слово, что нынешний процессор в рабочем состоянии, укомплектован, я не намерен. Какие проблемы? Вскроем-посмотрим. Включим-проверим. Цел - забираю.
Пытался сегодня уловить в глазах сотрудников местной милиции хоть какие-то эмоции от произошедшей истории. Быть может, какая-то обида за службу, мол, командуют то фас, то фу. Быть может злость на меня, что из-за этого журналиста они показали себя в истинном свете. По барабану! Им все абсолютно по барабану. Скажут - выполнят! Служба! Страна у нас такая (оправдывали они передо мной)!
Решил, что судиться с ними не буду. Большинство абсолютно правы, они не стоят того. Они опасны, они могут многого наворотить против страны. Но они не стоят, чтобы на них тратили время, которое можно потратить на многие более полезные занятия для журналиста. Мы им ответим своими расследованиями о СШ ГЭС и не только. Захотят вспомнить в очередной раз о том, что можно проверить законность отказа в возбуждении уголовного дела в отношении меня. Я тут же вспомню о допросах после прекращения уголовного дела. Большего они не стоят.
О поездке в Москву опишу завтра.
P.S. Номер телефона я вернул прежний 8-913-440-41-40. Кто может, дайте свой. Благодаря читателям этого блога мы хотя бы не сидели, сложа руки когда гибли наши соотечественники. Мы не смогли помочь им, теперь они хотят, чтобы их смерть не была напрасной. А значит, надо идти к истине. Жизнь же нынче сложная, случится что, сообщат.