В двух словах о необъятном
Вот мы и в домике - вернулись из Санкт-Петербурга в Самару, как и записано на иностранном языке в наших русских народных билетах. Мы летели высоко в небе, жевали авиамодельный бутерброд и плакали душой. Если бы не Эрнестик, оставленный нами смотрящим по Самаре, мы бы обязательно попросили Петергоф или Эрмитаж предоставить нам эстетическое убежище. Я бы устроился там работать восхищальщиком, а жена - младшей (называть её старшей она никогда не позволит) королевой.
Красотой можно отравиться. Регулярно у нас случалась передозировка прекрасного и организм отказывался воспринимать мощь окружающего великолепия, боясь потерять рассудок. В такие моменты мы убегали в рестораны и кафешки, отвлекаясь и успокаиваясь едой.
Венцом здешней пищевой цепочки для меня стала Пышечная, бесперебойно выпускающая пищу для богов с середины прошлого века. Пять воздушных пышек, подёрнутых сладкой пудрой, бокальчик кофе с молоком - и ты в раю.
Я регулярно теряю веру в людей. Здесь я снова в неё обратился. Я увидел искреннюю любовь и гарцующую гордость петербуржцев за свой город. Конечно, мне приходилось слышать расхожее мнение, что в общении с приезжими они несколько высокомерны. Но это не так. Скорее всего, подобные слухи распускают люди с убогим внутренним миром и завистливым сердцем. На самом деле всё просто - петербуржцы любят свой город, много о нём знают, и требуют к нему такого же уважительного отношения со стороны гостей.
Отбросив демагогию, надо у них этому учиться. Я бы обязательно пошёл на какие-нибудь курсы о любви к своему городу. Но сейчас в ходу всё больше тренинги «Как правильно любить партнера ртом, пальцем и кредитной картой».
Гиды бывают двух видов - собственно, гиды, и их заунывные коллеги - гады. Мы пользовались и теми, и другими. Вкуснее первые. Вторых надо мариновать в дихлофосе. Ибо один гад может испортить так, что потом никакой гид не восстановит.
В Золотом хранилище Эрмитажа нам выдали женщину-гада. Она занудела нас настолько, что от экскурсии в Бриллиантовую кладовую мы малодушно отказались - убежали шляться по Эрмитажу собственными неорганизованными ногами. Желаю ей за это в каждую группу по паре похмельных гопников.
Лично для меня величие и уникальность Санкт-Петербурга несомненны. Это единственный город, находясь в котором четыре дня кряду, моя жена не запросилась ни в один магазин! Она просилась только в музеи и чуть-чуть посидеть-передохнуть...
Михайловский сад: королева в восхищении
У меня есть традиция. Когда я приезжаю в Питер, иду в Русский музей. Там, в 14-м зале, сажусь напротив Айвазовского. Сижу долго, совмещаю внешний и внутренний миры. Затем выпиваю в кафешке рюмку ликера, отвисаю ещё какое-то время - и всё. Я готов жить дальше насыщено, счастливо и идейно.
После Айвазовского и ликера...
Град-Макет России. Это вообще за гранью. Убивает плавно, каждой новой деталью. Я неоднократно видел свои руки-крюки что называется в деле. Поэтому вдвойне непонятно, как такое вообще возможно сделать руками. Естественно, чужими.
Рассмотреть все бесконечные микро-сценки, образы, сюжеты и т.д. за одну экскурсию невозможно. Поэтому я трудолюбиво общёлкал весь гранд-макет фотиком и теперь, дома, мы будем смаковать все мелочи.
Две невозможные красоты: кафе "Зингеръ" с видом на Невский проспект и канал Грибоедова, и жена - с видом на меня, цветочек и пельмени.
Как туристы, мы всегда бодры. Эта бодрость появляется в нас от отношения к храмам не как к религиозным заведениям, а как к предметам искусства.
Аничков мост - это дорога людей друг к другу...
Эрмитаж. Километры ажурной красоты, тонны золотой роскоши, бесконечность для понимания
На Дворцовой площади жена закатила мне грандиозную революцию. Сказала, что мой царизм всем надоел, народ требует хоть чуть-чуть вздохнуть и посидеть, а если я не дам ему землю, то он меня расстреляет своими большими глазами как белую сволочь.
Для пущего удовольствия и понимания Питера мы с женой зафрахтовали прогулочный катер и вдвоем, наслаждаясь красотой и свободой передвижения, гоняли по каналам, направляя покладистого капитана куда нам только заблагорассудится.
С воды и музей "Спас-на-крови", и жена выглядят иначе, чем с суши.Такая вот игра слов
Когда жена была маленькой симпатичной морковкой, у нее было колечко с зелёным камушком, веер и альбом с фотографиями Петергофа. Морковка ходила по дому в колечке, обмахивалась веером и представляла себя королевой, гуляющей по Нижнему парку среди фонтанов и слуг. Она мечтала попасть сюда с детства.
Мечты должны сбываться. Морковка стала королевой и попала во дворец)
Нам настолько понравились индивидуальные экскурсии, что мы, разбив последнюю кошку-копилку, наскребли монеток и выкупили целиком электрокаталку. Нам попался замечательный экскурсовод-водитель-философ-энтузиаст. Он прокатил нас по всему необъятному комплексу, просто и интересно рассказал обо всем.
После этого мы утвердили среди себя ещё один туристический закон: даже такую бестолковую вещь как ноги - надо беречь. И тратить их только по делу. А там, где обычными человеческими ногами улучшить мир не получается, надо брать средство передвижения не жалея ни себя, ни денег.
Я хищно притащил жену в легендарное Литературное кафе на Невском, основанное в 1816 году как кондитерская Вольфа и Бернаже. Именно отсюда, согласно заверениям современников, 27 января 1837 ушел на свою последнюю дуэль Александр Пушкин. Именно за этим, своим любимым столиком с видом на Мойку, согласно заверениям официанта, он сидел в тот раз...
Список великих людей, захаживавших отобедать в это намоленное место, огромен и значим. Оглашать его нет смысла. Имеет смысл лишь зайти сюда, вкусить живой истории и насладиться вечностью.
Мы обедали в старинных купеческих традициях. Рюмка обжигающей ледяной водки, блины с икрой, суточные щи с петухом, салат оливье с перепелами, мясо "Беф-Строганов"... В общем, "Так, мосьё Шариков, не пойдет - извольте заложить салфетку!"
А в это время где-то в Самаре...
Чёртов родительский эгоизм! Наше главное сокровище - Эрнестик - сидело и верно и терпеливо ждало нас. А может он тоже хочет быть королем! Может, он тоже хочет водки с перепелами и там где Пушкин!
В общем, есть ощущение некоего собственного свинства...
Но надо отдать должное наследнику. Он поступил по-мужски: вместо того, чтобы ныть на судьбу и винить обстоятельства, он, что называется, сам себя сделал. Стащил мамину блузку, пронзил её головой и одним движением стал молодым императором. Я очень по нему скучал...
