Разговорный язык Галицкой Руси XII века
Украинским национал-историкам и национал-филологам давно не даёт покоя очевидная схожесть древнерусского письменно-разговорного языка с современным русским языком - эта схожесть мешает им городить мифы о великой и древней украинской мове, на которой якобы размовляли русичи во времена Киевской Руси, о том, что русский язык якобы не имеет никакого отношения к подлинному языку древних русичей и прочие тому подобные мифы про "Украину-Русь". Поэтому ими был придумана эксцентричная теория о существовании во времена Киевской Руси не двух, а сразу трёх языков - двух письменно-литературных (церковнославянского и древнерусского, который по их мнению был всего лишь местным вариантом церковнославянского) и одного разговорного, который, разумеется, был ну просто копией современной украинской мовы! Отличие письменного древнерусского от "разговорного", с которым они отождеставляют современный украинский, националистами объясняется очень просто - якобы письменный и разговорный дренерусский язык разительно отличались друг от друга; гуру украинской фолк-лингвистики Г.Пивторак пишет в своей книге "Походження українців, росіян, білорусів та їхніх мов":
Розрив між літературною і народно-діалектною мовами в епоху Середньовіччя був дуже істотним, і про це слід постійно пам'ятати. Тому не можна, наприклад, цитувати уривок з «Повісті минулих літ» або зі «Слова про Ігорів похід», написаних тодішньою літературною мовою з багатьма церковнослов'янськими рисами, і на тій підставі, що вона не схожа на сучасну українську мову, робити висновок, нібито ніякої української мови в той час ще не було
("Разрыв между литературным и народной-диалектным языками в эпоху Средневековья был очень существенным, и об этом следует постоянно помнить. Поэтому нельзя, например, цитировать отрывок из «Повести временных лет» или из «Слова о полку Игореве», написанных тогдашним литературным языком со многими церковнославянскими чертами, и на том основании, что он не похож на современный украинский язык, делать вывод, якобы никакого украинского языка в то время еще не было")
Далее Пивторак доказывает, что упомянутый народно-диалектный язык был тем самым "древнеукраинским" языком, единственным законным потомком которого является только украинская мова. Руси Вот так Пивторак объясняет читателю почему же от Киевской Руси не сохранилось никаких свидетельств существования "древнеукраинского разговорного языка": "Про стан і особливості давньоруського мовлення жодних прямих свідчень ми не маємо, бо магнітофонів тоді ще не було і живої народної говірки ніхто не міг зафіксувати".
Магнитофонов на Руси не было! А вот если бы были, то тогда бы мы непременно услышали соловьную мову во всей её древней руськой красоте! "Воссоздают" этот древнерусский разговорный язык украинские националисты от истории из различных ошибок и описок в текстах, написанных на церковнославянском и древнерусском языках, потому что
Тексти повністю розмовною протоукраїнською мовою не записувалися
- якобы на Руси тексты на разговорном протоукраинском языке никогда не записывались, но отдельные элементы разговорного проникали в литературные тексты из-за ошибок средневековых переписчиков.
Но это заведомая неправда. Хотя магнитофонов на Руси действительно не было, с текстами же не всё так однозначно, как говорит Дочь Офицера: сохранились как минимум два текста времён домонгольской Руси, полностью написанные на том самом сокровенном разговорном протоукраинском языке; впрочем, назвать"протоукраинским" язык двух берестяных грамот XII века, найденных в 1988 и 1989 годах в Галиции - в городке Звенигород той самой ультрабандеровской Львовской области - можно лишь с большой натяжкой, поскольку к современному русскому языку язык этих берестяных грамот многократно ближе, чем к современному украинскому. Собственно говоря, именно из-за очевидной близости языка этих грамот к современному русскому украинские националисты от истории предпочитают о них не вспоминать, привирая, что якобы не сохранилось записей народного языка Киевской Руси.
Ну что же, давайте напомним им про эти грамоты - посмотрим, каким был тот самый потаённый "разговорный протоукраинский язык"!
От первой из звенигородских грамот, найденной в 1988 году, сохранился лишь небольшой обрывок с фразой
- а мънє не надобє сємо
На современный русский это переводится как "А мне не надобно сюда" ("ничего присылать"), на современный украинский как "А мені не треба сюди". Вполне очевидно, что "мънє" из грамоты явно ближе к русскому "мне", чем к украинскому "мені" - потому что окончания идентичны (русское НЕ - "мНЕ" - совпадает с окончанием в грамоте, а украинское НI - "мені" - нет), не говоря уже о том, что слова "надоба" ("надобно") и поныне живёт в русском языке ("а мне нет в том надобы"), в то время как в украинском было заменено словом "трэба". Ещё обращает на себя внимание вполне себе русское прочтение буквы "Ѣ" (ять) как "е" - должно было быть "мнѢ", "надобѢ" и "сѢмо", а в грамоте написано "мънє", "надобє" и "сємо". Украинские национал-филологи начиная с XIX века любят повторять, что в Киевской Руси букву "Ѣ" как "е" читали только на севере, а в Южной Руси читали как "i", но как мы видим всё было совсем не так, и доказательством тому служат не только галицкие грамоты - авторы древнерусских граффити в Соборе Св.Софии Киевской тоже постоянно путали две эти буквы: писали на стенах собора "грѢшник" и "грЕшник", "лѢто" и "лЕто", "молѢние" и "молЕние", но никогда не писали украинских слов "грішник", "літо", "моління". Поэтому для прочтения следующей грамоты все яти были вполне оправдано транскрипированы в "е".
Вторая галицкая грамота сохранилась полностью. Вот как выглядит текст этой грамоты в современной украинской (!) транскрипции:
От Говєновой ко Нєжьньцю дає 6 деся(ть) куно лодієную повєдало Говєно іда на судо а поп п(і)с(а)л а дає Луцє олі нь водасі то я у конязя паєма отрока пріжь прієдю а во болє ті вонидь
Перевод на современный русский:
От Говеновой [вдовы] к Неженцу. Дай шестьдесят кун ладейных (т. е. за ладью или на ладью). [Так] поведал Говен перед смертью (букв.: идя на суд), а поп записал. Дай [их] Луке. Если же не дашь, то я возьму у князя отрока (т.е слугу) и вместе [с ним] приеду - это тебе станет в большую сумму
Перевод на современный украинский:Від Говенової до Нежнича. Дай шістдесят кун лодійного. [Так] сказав Говен йдучи на суд, а піп записав. Дай [їх] Луці. Якщо ж не віддаси, то я візьму у князя отрока і разом із [ним] приїду, а це тобі стане у більшу суму
И что же мы здесь видим? Мы видим, что во-первых письмо было
1. "От Говеновой ко Неженцу" - синтаксис этой фразы полностью русский, русские и поныне пишут письма "ОТ"→"К" ("Письмо от Марии к Ивану"), в то время как украинцы пишут письма "вiд"→"до" ("Лист від Марії до Івана"). К русскому разговорному синтаксису близко и частое использования соединительного союза "а", столь же характерное и для новгородских берестяных грамот: в коротком тексте грамоты соединительный союз "а" встречается целых три раза,
2. Нет и намёка на знаменитое украинское "Иканье" - переход буквы "о" в "i" - все эти украинские "кiнь, кiт, нiч" вместо древнерусских "конь, кот, ночь" (привет Азарову); здесь же русский поп записал показания на Неженца, а не украинский "пiп", и "водасi", а не "вiддаси", и в начале грамоты русский предлог "от", а не украинский "вiд". Излишне говорить, что эта языковая черта сближает галицкий язык XII века с современным русским и предельно отдаляет от современного украинского.
3. "Идя на суд" - русские и в XII веке так говорили, и поныне так говорят. А украинец сказал бы "йдучи на суд".
4. "Прієдю" - "приЕду", "повЕдал" - через "Е", а не через "Ѣ" ! - снова ближе к русскому, снова мы видим русское "еканье", а не украинское "иканье" (по-украински будет "приїду", "повiдав"), снова видим русское, а не украинское прочтение буквы "Ѣ".
5. "Во боле" - форма сравнительного наречия "боле" ("более, умнее, сильнее, красивее, беднее" и т.п.) утрачена современным украинским, в то время как из русского никуда не делась ("а мне боле не надо ничего"), равно как и предлог "во": не хочешь боле по хорошему, значит обойдётся тебе во много более крупную сумму, как бы говорит вдова Говеновая в разбираемой грамоте.
5. Русские окончания слов в тексте грамоты.
В грамоте "ПоведАЛ", "писАЛ" - русское окончание -АЛ, в то время как на украинском должно было быть -АВ - "повідАВ", "писАВ".
6. Полноголосное окончание прилагательных: в послании Говеновая запрашивала "куну лодиейНУЮ", в то время как по-украински должно было быть неполноголосное окончание -НУ: "куну лодийНУ"; по-русски и ныне говорят "велиКУЮ страну", "сильНУЮ страну", "разумНУЮ страну", в то время как по-украински - "велиКУ", "сильНУ", "розумНУ", потому что украинскому чужды присущие русскому и древнерусскому языкам полные, неусечённые окончания прилагательных.
Конечно, справедливости ради нужно отменить в некоторых моментах схожесть языка грамоты с современным украинским: переход "рука - на руцi", или, как в тексте грамоты "Лука - Луцi" - "дає ЛуцѢ" - "дай Луцi" - сохранился в современном украинском, близко к украинскому и слово "водасi" (укр."вiддаси" - "отдашь"). Но отдельные моменты никак не могут отменить общей схожести языка этих двух галицких грамот с современным русским, именно поэтому украинские национал-историки и национал-филологи (а других там и не осталось) предпочитают врать, что не существует текстов, написанных на разговорном языке жителей Древней Руси, именно поэтому предпочитают не замечать этих двух галицких грамот (о них, например, ни слова не сказано в упомянутой книжке Пивторака).
Значит русским тем более надо напоминать украинцам про эти грамоты - чтобы помнили каким же был тот самый разговорный язык Руси когда она ещё не стала Украиной.
Розрив між літературною і народно-діалектною мовами в епоху Середньовіччя був дуже істотним, і про це слід постійно пам'ятати. Тому не можна, наприклад, цитувати уривок з «Повісті минулих літ» або зі «Слова про Ігорів похід», написаних тодішньою літературною мовою з багатьма церковнослов'янськими рисами, і на тій підставі, що вона не схожа на сучасну українську мову, робити висновок, нібито ніякої української мови в той час ще не було
("Разрыв между литературным и народной-диалектным языками в эпоху Средневековья был очень существенным, и об этом следует постоянно помнить. Поэтому нельзя, например, цитировать отрывок из «Повести временных лет» или из «Слова о полку Игореве», написанных тогдашним литературным языком со многими церковнославянскими чертами, и на том основании, что он не похож на современный украинский язык, делать вывод, якобы никакого украинского языка в то время еще не было")
Далее Пивторак доказывает, что упомянутый народно-диалектный язык был тем самым "древнеукраинским" языком, единственным законным потомком которого является только украинская мова. Руси Вот так Пивторак объясняет читателю почему же от Киевской Руси не сохранилось никаких свидетельств существования "древнеукраинского разговорного языка": "Про стан і особливості давньоруського мовлення жодних прямих свідчень ми не маємо, бо магнітофонів тоді ще не було і живої народної говірки ніхто не міг зафіксувати".
Магнитофонов на Руси не было! А вот если бы были, то тогда бы мы непременно услышали соловьную мову во всей её древней руськой красоте! "Воссоздают" этот древнерусский разговорный язык украинские националисты от истории из различных ошибок и описок в текстах, написанных на церковнославянском и древнерусском языках, потому что
Тексти повністю розмовною протоукраїнською мовою не записувалися
- якобы на Руси тексты на разговорном протоукраинском языке никогда не записывались, но отдельные элементы разговорного проникали в литературные тексты из-за ошибок средневековых переписчиков.
Но это заведомая неправда. Хотя магнитофонов на Руси действительно не было, с текстами же не всё так однозначно, как говорит Дочь Офицера: сохранились как минимум два текста времён домонгольской Руси, полностью написанные на том самом сокровенном разговорном протоукраинском языке; впрочем, назвать"протоукраинским" язык двух берестяных грамот XII века, найденных в 1988 и 1989 годах в Галиции - в городке Звенигород той самой ультрабандеровской Львовской области - можно лишь с большой натяжкой, поскольку к современному русскому языку язык этих берестяных грамот многократно ближе, чем к современному украинскому. Собственно говоря, именно из-за очевидной близости языка этих грамот к современному русскому украинские националисты от истории предпочитают о них не вспоминать, привирая, что якобы не сохранилось записей народного языка Киевской Руси.
Ну что же, давайте напомним им про эти грамоты - посмотрим, каким был тот самый потаённый "разговорный протоукраинский язык"!
От первой из звенигородских грамот, найденной в 1988 году, сохранился лишь небольшой обрывок с фразой
- а мънє не надобє сємо
На современный русский это переводится как "А мне не надобно сюда" ("ничего присылать"), на современный украинский как "А мені не треба сюди". Вполне очевидно, что "мънє" из грамоты явно ближе к русскому "мне", чем к украинскому "мені" - потому что окончания идентичны (русское НЕ - "мНЕ" - совпадает с окончанием в грамоте, а украинское НI - "мені" - нет), не говоря уже о том, что слова "надоба" ("надобно") и поныне живёт в русском языке ("а мне нет в том надобы"), в то время как в украинском было заменено словом "трэба". Ещё обращает на себя внимание вполне себе русское прочтение буквы "Ѣ" (ять) как "е" - должно было быть "мнѢ", "надобѢ" и "сѢмо", а в грамоте написано "мънє", "надобє" и "сємо". Украинские национал-филологи начиная с XIX века любят повторять, что в Киевской Руси букву "Ѣ" как "е" читали только на севере, а в Южной Руси читали как "i", но как мы видим всё было совсем не так, и доказательством тому служат не только галицкие грамоты - авторы древнерусских граффити в Соборе Св.Софии Киевской тоже постоянно путали две эти буквы: писали на стенах собора "грѢшник" и "грЕшник", "лѢто" и "лЕто", "молѢние" и "молЕние", но никогда не писали украинских слов "грішник", "літо", "моління". Поэтому для прочтения следующей грамоты все яти были вполне оправдано транскрипированы в "е".
Вторая галицкая грамота сохранилась полностью. Вот как выглядит текст этой грамоты в современной украинской (!) транскрипции:
От Говєновой ко Нєжьньцю дає 6 деся(ть) куно лодієную повєдало Говєно іда на судо а поп п(і)с(а)л а дає Луцє олі нь водасі то я у конязя паєма отрока пріжь прієдю а во болє ті вонидь
Перевод на современный русский:
От Говеновой [вдовы] к Неженцу. Дай шестьдесят кун ладейных (т. е. за ладью или на ладью). [Так] поведал Говен перед смертью (букв.: идя на суд), а поп записал. Дай [их] Луке. Если же не дашь, то я возьму у князя отрока (т.е слугу) и вместе [с ним] приеду - это тебе станет в большую сумму
Перевод на современный украинский:Від Говенової до Нежнича. Дай шістдесят кун лодійного. [Так] сказав Говен йдучи на суд, а піп записав. Дай [їх] Луці. Якщо ж не віддаси, то я візьму у князя отрока і разом із [ним] приїду, а це тобі стане у більшу суму
И что же мы здесь видим? Мы видим, что во-первых письмо было
1. "От Говеновой ко Неженцу" - синтаксис этой фразы полностью русский, русские и поныне пишут письма "ОТ"→"К" ("Письмо от Марии к Ивану"), в то время как украинцы пишут письма "вiд"→"до" ("Лист від Марії до Івана"). К русскому разговорному синтаксису близко и частое использования соединительного союза "а", столь же характерное и для новгородских берестяных грамот: в коротком тексте грамоты соединительный союз "а" встречается целых три раза,
2. Нет и намёка на знаменитое украинское "Иканье" - переход буквы "о" в "i" - все эти украинские "кiнь, кiт, нiч" вместо древнерусских "конь, кот, ночь" (привет Азарову); здесь же русский поп записал показания на Неженца, а не украинский "пiп", и "водасi", а не "вiддаси", и в начале грамоты русский предлог "от", а не украинский "вiд". Излишне говорить, что эта языковая черта сближает галицкий язык XII века с современным русским и предельно отдаляет от современного украинского.
3. "Идя на суд" - русские и в XII веке так говорили, и поныне так говорят. А украинец сказал бы "йдучи на суд".
4. "Прієдю" - "приЕду", "повЕдал" - через "Е", а не через "Ѣ" ! - снова ближе к русскому, снова мы видим русское "еканье", а не украинское "иканье" (по-украински будет "приїду", "повiдав"), снова видим русское, а не украинское прочтение буквы "Ѣ".
5. "Во боле" - форма сравнительного наречия "боле" ("более, умнее, сильнее, красивее, беднее" и т.п.) утрачена современным украинским, в то время как из русского никуда не делась ("а мне боле не надо ничего"), равно как и предлог "во": не хочешь боле по хорошему, значит обойдётся тебе во много более крупную сумму, как бы говорит вдова Говеновая в разбираемой грамоте.
5. Русские окончания слов в тексте грамоты.
В грамоте "ПоведАЛ", "писАЛ" - русское окончание -АЛ, в то время как на украинском должно было быть -АВ - "повідАВ", "писАВ".
6. Полноголосное окончание прилагательных: в послании Говеновая запрашивала "куну лодиейНУЮ", в то время как по-украински должно было быть неполноголосное окончание -НУ: "куну лодийНУ"; по-русски и ныне говорят "велиКУЮ страну", "сильНУЮ страну", "разумНУЮ страну", в то время как по-украински - "велиКУ", "сильНУ", "розумНУ", потому что украинскому чужды присущие русскому и древнерусскому языкам полные, неусечённые окончания прилагательных.
Конечно, справедливости ради нужно отменить в некоторых моментах схожесть языка грамоты с современным украинским: переход "рука - на руцi", или, как в тексте грамоты "Лука - Луцi" - "дає ЛуцѢ" - "дай Луцi" - сохранился в современном украинском, близко к украинскому и слово "водасi" (укр."вiддаси" - "отдашь"). Но отдельные моменты никак не могут отменить общей схожести языка этих двух галицких грамот с современным русским, именно поэтому украинские национал-историки и национал-филологи (а других там и не осталось) предпочитают врать, что не существует текстов, написанных на разговорном языке жителей Древней Руси, именно поэтому предпочитают не замечать этих двух галицких грамот (о них, например, ни слова не сказано в упомянутой книжке Пивторака).
Значит русским тем более надо напоминать украинцам про эти грамоты - чтобы помнили каким же был тот самый разговорный язык Руси когда она ещё не стала Украиной.