глупцы и зомби
- Скажи, что я клевая.
- Ты клевая…
Черт. Сколько раз мы уже проходили «проблему не в тебе».
- … но дело в том, что я убитый.
- Или не хочешь быть живым.
Смотрю на твое лицо и представляю, как землистого цвета кожа сваливается под собственным весом. Ты протягиваешь вперед руки и с истошным хрипом шагаешь по улицам.
Из-под стола наливаешь в чашку ром. Он такого же цвета, как чай, но головокружительный запах не скрыть. Официанты молчат. Говоришь ты.
- Я не хочу дожидаться того момента, когда мы, будучи вместе, начнем ебать друг другу мозг.
Пара за соседним столом как раз этим занята. Она в возрасте, уже гораздо более внушительном, чем бальзаковский. Он тоже в почетном. Там ссора и упреки. О чем-то они до сих пор не успокоились. Жаль, что я не могу подслушать их беседу. В ушах шумит алкоголь, а в глазах - тысяча подробностей.
Родинка на руке, тиканье часов, ресницы. Заурядные, ничего не значащие, провинциальные мелочи, достойные этой истории. Они порой как схватятся все разом за усталые мысли, как вытянут какую-нибудь "репку", что потом ее не затолкаешь обратно. Сколько ни отвлекайся. Сколько ни пей.
Кажется, несмотря на сомнительную мудрость лет, они так ничего и не решили. Но уходя, она берет его под руку.
На скудном, но уверенном английском ты любишь утверждать “I am clever” и смеяться. Любишь знать дорогу лучше таксиста и сейчас снова подсказываешь ему.
- Я не ожидал, что когда-нибудь увижу тебя в этом доме.
Прошло полгода, и здесь ничего не изменилось. В стакане забыта моя зубная щетка. Ей так тесно среди пригоршни следующих, что едва ли туда поместится еще. Эти души с нами: в выстиранных простынях, в вымытой посуде, в потухших сигаретах. Они протягивают руки и шагают.
но я знаю
здесь и сейчас
мое имя на твоем выдохе
это все, что мне нужно
Зачем мы встретились? У меня есть право молчать. Мне хочется чаю и неловкости.
Еще несколько минут и мы, печальные идиоты, выйдем в толпу утренних зомби. Протянем руки и продолжим поиск. Сорвем голос в наивной попытке сорвать джек-пот. Совершим очередную глупость, чтобы на секунду почувствовать, что живы. И эти шрамы на коленях, синяки на плечах, приятная боль в каждой мышце - как обрывки нашего мучительного счастья.