о горячей воде
Судя по ленте, сейчас многие, как и я, страдают без воды. Но каждый раз, когда приходит пора кастрюлек и тазиков, я вспоминаю, как этот процесс происходил в общаге.
Например, те, кто обзаводились жестяными ведрами, становились кем-то вроде наркобаронов. Им в первую очередь нужно было дать списать, угостить едой, с ними было необходимо дружить. Любой ценой. Те же, кому не удавалось дружить с повелителями жести, носились с кастрюлями, чайниками и ковшиками. Среди них была моя соседка, назовем ее Марина. Она всегда была немножко не от мира сего. Вечно голова полна идей и грандиозных планов, вечно куда-то сломя голову бежит, и глаза такие светло серые, полусумасшедшие. Она была очень волевая и всегда шла напролом, могла от избытка энергии вломить кулаком в стену или 20 раз отжаться.
Однажды она, как всегда стремительная и надрывная, решила помыться. Марина хоть и была не от мира сего, но она же тоже человек. Схватив с плиты литровую кастрюльку с кипятком, она помчалась. Да-да, именно БЕГОМ ПОБЕЖАЛА по коридору, навстречу чистоте, навстречу новым мыслям, навстречу свободе... На самом деле фиг его знает, навстречу чему она побежала. Она обогнула один угол, потом другой, до финишной прямой оставался третий и тут БАМ! произошло страшное столкновение. Из-за угла выходила другая девочка, и внезапная Марина налетела на нее с литром кипятка в руке.
Всё произошло жестоко, но справедливо: на спокойную девочку попало буквально несколько брызг. Зато Марина узнала, какова площадь литра кипятка, если его хорошенько распределить на нежной женской коже. На девочку было больно смотреть: огромные ожоги и пузыри на шее, щеках, веках, груди, плечах... Все самое красивое, самое тонкое и самое нежное. Всё, что на виду.
Скорая (оторвать бы руки этой скорой и четвертовать) приехала, набрызгала пантенолом и сказала "завтра пусть идет к врачу". Мы брызгали ее пантенолом всю ночь, но на утро в пузырях набралось по 100-200 г жидкости, и если бы она поднялась, они бы разорвались под собственным весом. Мы вызвали еще одну скорую, и девочку наконец забрали в ожоговый центр.
Марину лечили, Марину навещали. Она стоически переносила боль и никто не знал, страшно ли ей. Страшно ли остаться без глаза, страшно ли стать некрасивой... В то время у нее был парень, назовем его Боба, и отношения у них только начинались. Боба тоже был каким-то нереальным персонажем: он ездил к ней в больницу из другого города, кормил ее клубникой, жалел, поддерживал, говорил, что все будет хорошо.
Марина и Боба уже несколько лет женаты, у них родилась дочка. Ожоги со временем затянулись, и только посвященный может найти следы этой истории у девушки на плече и возле виска. А я по-прежнему каждую кастрюлю кипятка ношу как ядерную боеголовку.
Например, те, кто обзаводились жестяными ведрами, становились кем-то вроде наркобаронов. Им в первую очередь нужно было дать списать, угостить едой, с ними было необходимо дружить. Любой ценой. Те же, кому не удавалось дружить с повелителями жести, носились с кастрюлями, чайниками и ковшиками. Среди них была моя соседка, назовем ее Марина. Она всегда была немножко не от мира сего. Вечно голова полна идей и грандиозных планов, вечно куда-то сломя голову бежит, и глаза такие светло серые, полусумасшедшие. Она была очень волевая и всегда шла напролом, могла от избытка энергии вломить кулаком в стену или 20 раз отжаться.
Однажды она, как всегда стремительная и надрывная, решила помыться. Марина хоть и была не от мира сего, но она же тоже человек. Схватив с плиты литровую кастрюльку с кипятком, она помчалась. Да-да, именно БЕГОМ ПОБЕЖАЛА по коридору, навстречу чистоте, навстречу новым мыслям, навстречу свободе... На самом деле фиг его знает, навстречу чему она побежала. Она обогнула один угол, потом другой, до финишной прямой оставался третий и тут БАМ! произошло страшное столкновение. Из-за угла выходила другая девочка, и внезапная Марина налетела на нее с литром кипятка в руке.
Всё произошло жестоко, но справедливо: на спокойную девочку попало буквально несколько брызг. Зато Марина узнала, какова площадь литра кипятка, если его хорошенько распределить на нежной женской коже. На девочку было больно смотреть: огромные ожоги и пузыри на шее, щеках, веках, груди, плечах... Все самое красивое, самое тонкое и самое нежное. Всё, что на виду.
Скорая (оторвать бы руки этой скорой и четвертовать) приехала, набрызгала пантенолом и сказала "завтра пусть идет к врачу". Мы брызгали ее пантенолом всю ночь, но на утро в пузырях набралось по 100-200 г жидкости, и если бы она поднялась, они бы разорвались под собственным весом. Мы вызвали еще одну скорую, и девочку наконец забрали в ожоговый центр.
Марину лечили, Марину навещали. Она стоически переносила боль и никто не знал, страшно ли ей. Страшно ли остаться без глаза, страшно ли стать некрасивой... В то время у нее был парень, назовем его Боба, и отношения у них только начинались. Боба тоже был каким-то нереальным персонажем: он ездил к ней в больницу из другого города, кормил ее клубникой, жалел, поддерживал, говорил, что все будет хорошо.
Марина и Боба уже несколько лет женаты, у них родилась дочка. Ожоги со временем затянулись, и только посвященный может найти следы этой истории у девушки на плече и возле виска. А я по-прежнему каждую кастрюлю кипятка ношу как ядерную боеголовку.