Немного о Пьеро делла Франческо
Этой весной нам посчастливилось поездить на машине по Тоскане. Мы не могли не заехать "в гости" к Пьеро делла Франческо в Сансеполькро, Монтерчи и Ареццо. Хочу поделиться немного своими впечатлениями, и немного добавить того, чего нет в википедии :). Все фотографии, кроме одной (моей) взяты с wga. Излагать подробную биографию, а также современные взгляды на этого художника не входило в мои задачи... Живые впечатления, - вот об этом мой пост :).
Теперь же я хочу объяснить почему мы не остались наслаждаться видами и винами в чудеснейшей долине р.Орча, почему решили гнаться из последних сил :) и сделать большой крюк на северо-восток в Ареццо и окрестности. Нас «звали» фрески Пьеро делла Франческо - одного из великих художников 15 века. Биографию его можно почитать в википедии или здесь, здесь, здесь и здесь.
Сведения о Пьеро делла Франческо очень скудны - точно неизвестно даже в каком году он родился, наиболее вероятно, в 1415, так как первое документальное свидетельство о нем датируется 1431 годом. Неясно почему он носил такое странное имя делла Франческа, а не деи Франчески. Родился он в г. Сансеполькро, не очень далеко от Ареццо, а работал во многих областях Италии. Художник и математик, в 16 веке он был больше известен, как автор трактатов «О перспективе в живописи» и «Книга о пяти правильных телах», написанных в старости, когда его поразила слепота. Писал он очень медленно, иногда тратя на одну работу более 10 лет (заказчики гневались), а иногда еще и отвлекался на другие заказы. Его учителем иногда называют Доминико Венециано (есть документ от 1439, где указано, что они работали вместе), но это мнение оспаривается. Гораздо большее влияние на него, по-видимому, оказали картины Мазаччо, работы фламандских «старых мастеров» и образцы античных скульптур. Скончался он в 1492 году, в родном городе. Будучи неженатым и бездетным, художник оставил все свое имущество брату и другим родственникам.
П.П. Муратов в книге «Образы Италии» (1911-1924) пишет о Пьеро делла Франческо с нескрываемым восхищением: «Эпическая стихия, нечто надчеловеческое владело искусством Пьеро, и, чтобы подняться к уровню его воззрений должны были бы мы обладать той душевной способностью, которой располагало античное сознание, мыслившее где-то между миром богов и людей мир полубогов и героев. Такое "ничье и всеобщее" по самому своему существу искусство должно было занять очень важное место в общих художественных судьбах Италии». «Но с неизвестной Флоренции впечатлительностью чувствовал Пьеро, кроме того, значение отдельных красок - зеленой, алой, лиловой и золотисто-коричневой, красок одежд - и общую их гармонию, их "сгорание" в жемчужности и серебре рассвета». «Его глубокая и древняя религиозность, более мудрая, более важная и более всеобъемлющая, чем церковная религиозность какого-нибудь Фра Анджелико.» [Читать дальше и смотреть ]
Известный британский писатель-путешественник Генри В.Мортон в своей книге «От Милана до Рима. Прогулки по Северной Италии» (1964) пишет о Пьеро делла Франческо с не меньшим восторгом, а также приводит одну интереснейшую историю, связанную с «величайшей картиной мира» - фреской Воскресение. Приведу ее здесь целиком, она стоит того:
«Два или три года назад я зашел в букинистический магазин в Кейптауне и купил там довольно редкую книгу о Флоренции. Продавец - его звали Энтони Кларк - говорил о той Италии, которою видел во время войны, в бытность свою артиллерийским офицером. «Мне приятно думать, - сказал он, - что я поспособствовал сохранности картины Пьеро делла Франческа „Воскрешение“. Я попросил его рассказать мне об этом. Позднее он записал для меня свой рассказ.
Это произошло в 1944 году. Я был тогда командиром отряда 1-го полка морских пехотинцев, батарея „А“. Наш полк поддерживал огнем независимую 9-ю бронетанковую бригаду. Какое-то время мы базировались возле Читта ди Кастелло, а затем двинулись на север. В это время я и получил приказ обеспечить наблюдение за Сансеполькро. С первыми лучами солнца я выехал в танке на восточные склоны гор, а затем, захватив портативную рацию, в сопровождении сигнальщика пошел на вершину. Мы очистили себе место в глубине большого куста и устроились как можно удобнее - ведь нам надо было сидеть там весь день, наблюдать и ждать. Прямой связи с нашими орудиями мы не имели, так как у рации не было нужного диапазона, и это обстоятельство повлияло на то, что произошло впоследствии. Связаться мы могли с танком, а танк должен был передать нашу информацию батарее.
Орудия стояли от нас на расстоянии двух-трех миль в южном направлении. Я распорядился выпустить залп по определенной точке примерно в середине долины.
Потом стали ждать. Солнце поднялось уже высоко и ярко светило. Сансеполькро лежал точно на ладони. По связи мне доложили, что враг, скорее всего, находится в городе и что мне нужно обстрелять его, прежде чем туда вступят наши войска. Нацелив на город орудия - их было четыре, - я приказал выпустить по Сансеполькро два-три залпа. Командир моей батареи, Марк Линтон, информировал меня по связи, что снарядов у них в избытке, а потому можно не экономить и стрелять сколько понадобится. Наступление назначили на следующее утро, и теперь дело было за нами: сначала мы должны были очистить город. Я приказал вести обстрел Сансеполькро, а сам тем временем осматривал город ярд за ярдом, но не видел нигде и следа врага, хотя, разумеется, это вовсе не означало, что его там не было! Не знаю почему, но я испытывал смутное беспокойство. Откуда мне известно название города? Где-то я слышал это слово - Сансеполькро. Должно быть, это связано с чем-то важным, раз я запомнил. Только вот что я о нем слышал?
Затем к нам с сигнальщиком пожаловал гость. Это был оборванный подросток с собакой. Мы спросили: „Немцы - Сансеполькро?“ и показали на город. Он покачал головой, улыбнулся и махнул рукой в сторону гор. Немцы покинули город, и это подтвердило мои предположения. И тут я вспомнил, почему я знаю это название - Сансеполькро. „Величайшая картина в мире!“ Мне было около восемнадцати лет, когда я прочел очерк Олдоса Хаксли. Я вспомнил описание его трудного путешествия из Ареццо и как в конце он был вознагражден за муки. Он увидел „Воскрешение“, „величайшую картину в мире!“
Я подсчитал количество снарядов, которые выпустил по Сансеполькро, и был уверен, что если и не уничтожил величайшую картину, то ущерб городу нанес огромный. Потому больше не стрелял… Мы сидели, сигнальщик и я, в нашем укрытии и наблюдали, но врага так и не обнаружили. Когда стемнело, вернулись на боевую позицию.
На следующий день мы без потерь вошли в Сансеполькро. Я немедленно спросил о картине. Здание осталось невредимым. Я поспешно вошел в двери, и вот она, невредимая и великолепная. Горожане уже начали обкладывать ее мешками с песком, но не успели: высота прикрытия доходила лишь до пояса. Я поднял голову и посмотрел на крышу. „Один снаряд, - думал я, - и этого было бы достаточно, чтобы уничтожить творение, сотни лет восхищавшее мир“. Вот так обстояло дело. Иногда думаю: а как бы я себя чувствовал, если бы уничтожил „Воскрешение“? Одно время хотел написать Олдосу Хаксли. Инцидент этот, полагаю, мог бы стать отличной иллюстрацией силы литературы, доказательством того, что перо сильнее меча!»
В интернете я нашла то самое эссе Олдоса Хаксли (1894-1963) «В дороге». Именно он и назвал «Воскресение» величайшей картиной мира. Приведу несколько цитат: «Она величайшая, со всех точек зрения величайшая, потому что создавший ее человек был благороден и честен, равно как и талантлив.» Чуть дальше: «Естественное, спонтанное, непретенциозное величие - это главное качество всех работ Пьеро делла Франческо… Лично я предпочитаю его работы работам Боттичелли, и если бы потребовалось принести в жертву все творения Боттичелли, чтобы спасти «Воскресение», «Рождество Христово», «Мадонну делла Мизерикордиа» и фрески в Ареццо, я бы, не раздумывая, предал огню «Весну» и все остальное.»
Каков, а?
А теперь позволю себе написать свои личные впечатления, а потом уже покажу немного картин. Пьеро делла Франческо, без сомнения, блестящий живописец. Он прекрасно чувствовал цвет во всей множественности оттенков, серебристый свет действительно наполняет все его картины (и фрески), то помогая «вылеплять» фигуры, то подчеркивая складки в одежде, то образуя дымку в пейзажах на заднем плане. При всем этом он меня не затрагивает (это относится и к «Воскресению»), его величавые торжественные фигуры напоминают мне статуи (особенно сильно я это почувствовала глядя на фрески, изображающие батальные сцены).
Подчеркнутое отсутствие эмоциональности «имперсональность» (Муратов) надмирность его работ я объясняю для себя не какой-то невероятной гармоничностью этого человека, а наоборот, сухой рассудочностью все просчитывающего математика и геометра. Уже позже, в интернете я вычитала, что он первым начал пользоваться методом «прокалывания» при работе с фресками. Т.е. он сначала писал деталь фрески (вероятно, только контуры) в натуральную величину на холсте (?) прикладывал его к стене и накалывал изображение; если ему надо было зеркальное отображение, он переворачивал холст. Как-то на меня это произвело немного неприятное впечатление.
В большинстве своем его женщины, у которых лица холодного мраморного серебристо-белого цвета, в своей гордости и надменности страшно далеки от меня и как же приятно, когда он отходит от этого приема. Пьеро делла Франческо - большой художник, но не идет ни в какое сравнение с удивительным Фра Анжелико. Помню, как в монастыре Сан Марко во Флоренции при виде фресок последнего у меня был ком в горле, над головой случились громы и молнии, я еле сдерживала слезы… передо мной было что-то, по-настоящему великое, истинное. С Пьеро этого не получилось …увы и ах… может быть виновата разница темпераментов.
А теперь картинки (все взяты с wga, кроме одной). Подробное описание всех этих работ, можно найти по ссылкам выше.
Madonna del Parto (Беременная Мадонна) 1467. Monterchi. "Одно из величайших чудес сельской Италии" - Муратов.
Здесь эта отстраненность кажется мне очень уместной, она нас не видит, думает только о, еще не рожденном, Сыне. Мортон видел эту фреску еще в церкви, к ней приходили беременные женщины и просили об удачных родах. Теперь наверное никто не ходит -5 евро билет и музейная атмосфера это совсем не то.
Polyptych of the Misericordia: Madonna of Mercy. 1460-62 Pinacoteca Comunale, Sansepolcro.
Ранняя работа, я только начала ей любоваться, как подкрался коварный ;) К. и шепнул - руки... действительно она будто в перчатках. Остальные детали полиптиха были в этот день на реставрации.
Воскресение 1463-65 Pinacoteca Comunale, Sansepolcro. Я долго готовилась к встрече с "величайшей картиной", долго стояла перед ней, переходила, искала разные точки - чуда не случилось. :(
Алтарные фрески 1452-66 из церкви San Francesco, Arezzo
Благовещение
Из цикла история Креста
Встреча царя Соломона и царицы Савской (детали).
Рукопожатие царя Соломоны и царицы Савской символизирующее чаемое соединение Восточной и Западной церквей.
Со стороны царицы стоят дамы
А мужчины стоят со стороны царя.
Сон императора Константина
Детали большой батальной сцены: победа императора Константина над Максенцием
Обретение истинного Креста (детали)
Битва Геракла с Хозроем. Вторая большая батальная сцена (деталь).
Exaltation of the Cross. Детали
Святая Мария Магдалина, Дуомо, Ареццо. 1460 (сняла я). У нее влажные волосы, отсылка к моменту, когда она омыла Христу ноги миром и отерла своими волосами. Голубой фон фрески не сохранился (был написан по сухой штукатурке). Раньше, на сосуд у нее в руках раз в день падал луч солнца, но потом в соборе произошла перестройка...
Посмотрела я сама подборку фотографий, может я и не права... очень хорош, правда.
UPD: Все-таки пожертвовала размером фотографий. Текст стал читабельным. За большим размером советую пойти на сайт http://www.wga.hu/frames-e.html?
Теперь же я хочу объяснить почему мы не остались наслаждаться видами и винами в чудеснейшей долине р.Орча, почему решили гнаться из последних сил :) и сделать большой крюк на северо-восток в Ареццо и окрестности. Нас «звали» фрески Пьеро делла Франческо - одного из великих художников 15 века. Биографию его можно почитать в википедии или здесь, здесь, здесь и здесь.
Сведения о Пьеро делла Франческо очень скудны - точно неизвестно даже в каком году он родился, наиболее вероятно, в 1415, так как первое документальное свидетельство о нем датируется 1431 годом. Неясно почему он носил такое странное имя делла Франческа, а не деи Франчески. Родился он в г. Сансеполькро, не очень далеко от Ареццо, а работал во многих областях Италии. Художник и математик, в 16 веке он был больше известен, как автор трактатов «О перспективе в живописи» и «Книга о пяти правильных телах», написанных в старости, когда его поразила слепота. Писал он очень медленно, иногда тратя на одну работу более 10 лет (заказчики гневались), а иногда еще и отвлекался на другие заказы. Его учителем иногда называют Доминико Венециано (есть документ от 1439, где указано, что они работали вместе), но это мнение оспаривается. Гораздо большее влияние на него, по-видимому, оказали картины Мазаччо, работы фламандских «старых мастеров» и образцы античных скульптур. Скончался он в 1492 году, в родном городе. Будучи неженатым и бездетным, художник оставил все свое имущество брату и другим родственникам.
П.П. Муратов в книге «Образы Италии» (1911-1924) пишет о Пьеро делла Франческо с нескрываемым восхищением: «Эпическая стихия, нечто надчеловеческое владело искусством Пьеро, и, чтобы подняться к уровню его воззрений должны были бы мы обладать той душевной способностью, которой располагало античное сознание, мыслившее где-то между миром богов и людей мир полубогов и героев. Такое "ничье и всеобщее" по самому своему существу искусство должно было занять очень важное место в общих художественных судьбах Италии». «Но с неизвестной Флоренции впечатлительностью чувствовал Пьеро, кроме того, значение отдельных красок - зеленой, алой, лиловой и золотисто-коричневой, красок одежд - и общую их гармонию, их "сгорание" в жемчужности и серебре рассвета». «Его глубокая и древняя религиозность, более мудрая, более важная и более всеобъемлющая, чем церковная религиозность какого-нибудь Фра Анджелико.» [Читать дальше и смотреть ]
Известный британский писатель-путешественник Генри В.Мортон в своей книге «От Милана до Рима. Прогулки по Северной Италии» (1964) пишет о Пьеро делла Франческо с не меньшим восторгом, а также приводит одну интереснейшую историю, связанную с «величайшей картиной мира» - фреской Воскресение. Приведу ее здесь целиком, она стоит того:
«Два или три года назад я зашел в букинистический магазин в Кейптауне и купил там довольно редкую книгу о Флоренции. Продавец - его звали Энтони Кларк - говорил о той Италии, которою видел во время войны, в бытность свою артиллерийским офицером. «Мне приятно думать, - сказал он, - что я поспособствовал сохранности картины Пьеро делла Франческа „Воскрешение“. Я попросил его рассказать мне об этом. Позднее он записал для меня свой рассказ.
Это произошло в 1944 году. Я был тогда командиром отряда 1-го полка морских пехотинцев, батарея „А“. Наш полк поддерживал огнем независимую 9-ю бронетанковую бригаду. Какое-то время мы базировались возле Читта ди Кастелло, а затем двинулись на север. В это время я и получил приказ обеспечить наблюдение за Сансеполькро. С первыми лучами солнца я выехал в танке на восточные склоны гор, а затем, захватив портативную рацию, в сопровождении сигнальщика пошел на вершину. Мы очистили себе место в глубине большого куста и устроились как можно удобнее - ведь нам надо было сидеть там весь день, наблюдать и ждать. Прямой связи с нашими орудиями мы не имели, так как у рации не было нужного диапазона, и это обстоятельство повлияло на то, что произошло впоследствии. Связаться мы могли с танком, а танк должен был передать нашу информацию батарее.
Орудия стояли от нас на расстоянии двух-трех миль в южном направлении. Я распорядился выпустить залп по определенной точке примерно в середине долины.
Потом стали ждать. Солнце поднялось уже высоко и ярко светило. Сансеполькро лежал точно на ладони. По связи мне доложили, что враг, скорее всего, находится в городе и что мне нужно обстрелять его, прежде чем туда вступят наши войска. Нацелив на город орудия - их было четыре, - я приказал выпустить по Сансеполькро два-три залпа. Командир моей батареи, Марк Линтон, информировал меня по связи, что снарядов у них в избытке, а потому можно не экономить и стрелять сколько понадобится. Наступление назначили на следующее утро, и теперь дело было за нами: сначала мы должны были очистить город. Я приказал вести обстрел Сансеполькро, а сам тем временем осматривал город ярд за ярдом, но не видел нигде и следа врага, хотя, разумеется, это вовсе не означало, что его там не было! Не знаю почему, но я испытывал смутное беспокойство. Откуда мне известно название города? Где-то я слышал это слово - Сансеполькро. Должно быть, это связано с чем-то важным, раз я запомнил. Только вот что я о нем слышал?
Затем к нам с сигнальщиком пожаловал гость. Это был оборванный подросток с собакой. Мы спросили: „Немцы - Сансеполькро?“ и показали на город. Он покачал головой, улыбнулся и махнул рукой в сторону гор. Немцы покинули город, и это подтвердило мои предположения. И тут я вспомнил, почему я знаю это название - Сансеполькро. „Величайшая картина в мире!“ Мне было около восемнадцати лет, когда я прочел очерк Олдоса Хаксли. Я вспомнил описание его трудного путешествия из Ареццо и как в конце он был вознагражден за муки. Он увидел „Воскрешение“, „величайшую картину в мире!“
Я подсчитал количество снарядов, которые выпустил по Сансеполькро, и был уверен, что если и не уничтожил величайшую картину, то ущерб городу нанес огромный. Потому больше не стрелял… Мы сидели, сигнальщик и я, в нашем укрытии и наблюдали, но врага так и не обнаружили. Когда стемнело, вернулись на боевую позицию.
На следующий день мы без потерь вошли в Сансеполькро. Я немедленно спросил о картине. Здание осталось невредимым. Я поспешно вошел в двери, и вот она, невредимая и великолепная. Горожане уже начали обкладывать ее мешками с песком, но не успели: высота прикрытия доходила лишь до пояса. Я поднял голову и посмотрел на крышу. „Один снаряд, - думал я, - и этого было бы достаточно, чтобы уничтожить творение, сотни лет восхищавшее мир“. Вот так обстояло дело. Иногда думаю: а как бы я себя чувствовал, если бы уничтожил „Воскрешение“? Одно время хотел написать Олдосу Хаксли. Инцидент этот, полагаю, мог бы стать отличной иллюстрацией силы литературы, доказательством того, что перо сильнее меча!»
В интернете я нашла то самое эссе Олдоса Хаксли (1894-1963) «В дороге». Именно он и назвал «Воскресение» величайшей картиной мира. Приведу несколько цитат: «Она величайшая, со всех точек зрения величайшая, потому что создавший ее человек был благороден и честен, равно как и талантлив.» Чуть дальше: «Естественное, спонтанное, непретенциозное величие - это главное качество всех работ Пьеро делла Франческо… Лично я предпочитаю его работы работам Боттичелли, и если бы потребовалось принести в жертву все творения Боттичелли, чтобы спасти «Воскресение», «Рождество Христово», «Мадонну делла Мизерикордиа» и фрески в Ареццо, я бы, не раздумывая, предал огню «Весну» и все остальное.»
Каков, а?
А теперь позволю себе написать свои личные впечатления, а потом уже покажу немного картин. Пьеро делла Франческо, без сомнения, блестящий живописец. Он прекрасно чувствовал цвет во всей множественности оттенков, серебристый свет действительно наполняет все его картины (и фрески), то помогая «вылеплять» фигуры, то подчеркивая складки в одежде, то образуя дымку в пейзажах на заднем плане. При всем этом он меня не затрагивает (это относится и к «Воскресению»), его величавые торжественные фигуры напоминают мне статуи (особенно сильно я это почувствовала глядя на фрески, изображающие батальные сцены).
Подчеркнутое отсутствие эмоциональности «имперсональность» (Муратов) надмирность его работ я объясняю для себя не какой-то невероятной гармоничностью этого человека, а наоборот, сухой рассудочностью все просчитывающего математика и геометра. Уже позже, в интернете я вычитала, что он первым начал пользоваться методом «прокалывания» при работе с фресками. Т.е. он сначала писал деталь фрески (вероятно, только контуры) в натуральную величину на холсте (?) прикладывал его к стене и накалывал изображение; если ему надо было зеркальное отображение, он переворачивал холст. Как-то на меня это произвело немного неприятное впечатление.
В большинстве своем его женщины, у которых лица холодного мраморного серебристо-белого цвета, в своей гордости и надменности страшно далеки от меня и как же приятно, когда он отходит от этого приема. Пьеро делла Франческо - большой художник, но не идет ни в какое сравнение с удивительным Фра Анжелико. Помню, как в монастыре Сан Марко во Флоренции при виде фресок последнего у меня был ком в горле, над головой случились громы и молнии, я еле сдерживала слезы… передо мной было что-то, по-настоящему великое, истинное. С Пьеро этого не получилось …увы и ах… может быть виновата разница темпераментов.
А теперь картинки (все взяты с wga, кроме одной). Подробное описание всех этих работ, можно найти по ссылкам выше.
Madonna del Parto (Беременная Мадонна) 1467. Monterchi. "Одно из величайших чудес сельской Италии" - Муратов.
Здесь эта отстраненность кажется мне очень уместной, она нас не видит, думает только о, еще не рожденном, Сыне. Мортон видел эту фреску еще в церкви, к ней приходили беременные женщины и просили об удачных родах. Теперь наверное никто не ходит -5 евро билет и музейная атмосфера это совсем не то.
Polyptych of the Misericordia: Madonna of Mercy. 1460-62 Pinacoteca Comunale, Sansepolcro.
Ранняя работа, я только начала ей любоваться, как подкрался коварный ;) К. и шепнул - руки... действительно она будто в перчатках. Остальные детали полиптиха были в этот день на реставрации.
Воскресение 1463-65 Pinacoteca Comunale, Sansepolcro. Я долго готовилась к встрече с "величайшей картиной", долго стояла перед ней, переходила, искала разные точки - чуда не случилось. :(
Алтарные фрески 1452-66 из церкви San Francesco, Arezzo
Благовещение
Из цикла история Креста
Встреча царя Соломона и царицы Савской (детали).
Рукопожатие царя Соломоны и царицы Савской символизирующее чаемое соединение Восточной и Западной церквей.
Со стороны царицы стоят дамы
А мужчины стоят со стороны царя.
Сон императора Константина
Детали большой батальной сцены: победа императора Константина над Максенцием
Обретение истинного Креста (детали)
Битва Геракла с Хозроем. Вторая большая батальная сцена (деталь).
Exaltation of the Cross. Детали
Святая Мария Магдалина, Дуомо, Ареццо. 1460 (сняла я). У нее влажные волосы, отсылка к моменту, когда она омыла Христу ноги миром и отерла своими волосами. Голубой фон фрески не сохранился (был написан по сухой штукатурке). Раньше, на сосуд у нее в руках раз в день падал луч солнца, но потом в соборе произошла перестройка...
Посмотрела я сама подборку фотографий, может я и не права... очень хорош, правда.
UPD: Все-таки пожертвовала размером фотографий. Текст стал читабельным. За большим размером советую пойти на сайт http://www.wga.hu/frames-e.html?