Чем не приключение?
Детские санки, скворечники и кормушки для птиц, сохнущее белье, авоськи с продуктами, ящики с цветами и без, сплит системы, телевизионные антенны и даже байдарки - чего только не увидишь вывешенным за окнами городских квартир. Но странное дело, совсем редко, почти никогда, вы не увидите там полотнище российского триколора, заботливо растянутое или свободно реющее. Нет в городе ни такой традиции, ни такого подспудного желания. И острой необходимости тоже нет, ведь перед каждой "красной" датой календаря дворники и так, без нашего ведома, вывешивают государственный и муниципальный флаги на заранее согласованные с кем-то места.
Что в знамени в твоем....т.е. в нашем?! Защита?... Гордость?.... Почитание? Каждый решает сам. Но я точно знаю, что есть отличия между городом и деревней во взгляде на этот вопрос.
-Стой! Стой! - из глубины сада прямо ко мне бежали две женщины с вилами наперевес.
-Куда прёшь? Не видишь, здесь наша земля! - кричали мне они так будто бы я вот прямо сейчас сверну в рулон все эти 30 соток суглинистой почвы и утащу их с собой.
Дело было нешуточное. Решительность атакующих была настолько очевидна, что наклонись я хоть за комком глины, тут же в мой бок впились бы четыре, а то и все восемь стальных жал. И я остановился, стараясь сохранить самый что ни на есть спокойный вид. Ничто так не обескураживает нападающих как полное отсутствие страха и невозмутимость. За кривыми ветвями старых яблонь уже отчетливо мелькали силуэты приближавшихся ко мне воительниц. Одна была помоложе, лет тридцати, с красивыми каштановыми волосами, выбивавшимися из-под белого бязевого платка, стянутого узлом под затылком. Другая, тяжело дышавшая от быстрого бега, была женщиной уже не бальзаковского возраста, но все еще довольно шустрой и решительной. Видимо поэтому она, предоставив молодухе нанести лобовой удар, намеревалась зайти мне в тыл, чтобы уже наверняка прибить супостата. Я видел как побелели от напряжения костяшки ее пальцев на рукоятке вил и как от быстрого бега ее юбка едва не рвалась по швам.
-Ничего себе семейка! - ухмыльнулся было я, - Наверное свекровь и сноха! Не иначе! Обхохочешься!
Но тут вдали, почти у самого дома, из-за кустов показалась крупная мужская голова и широченные плечи. Смеяться почему-то сразу расхотелось. Судя по всему это хозяин, который узрел переполох и в настоящий момент подыскивал дрын подлиннее. Как раскат грома над садом пронеслось его басовитое:
-Кого там леший принес?! Гони в шею! Сейчас собаку отвяжу!
Ничего себе порядки! Всего и делов-то, что шел мимо. А сюда забрел лишь потому что увидел высоченный шест, с укрепленным на нем российским флагом. Кто ж мог подумать что это не правление колхоза и не сельсовет, а настоящая крепость, с защитниками и линиями обороны?
Нейтральная, как мне ошибочно представлялось, полоса в виде картофельного поля была тщательно обработана. Именно вдоль нее я и двигался за минуту до этого, удивляясь как это хозяевам удалось так качественно избавиться от сорняков да еще и почву при этом взрыхлить не повредив картошку. Не иначе вот эта приспособа для трактора на такое способна. Тут-то, возле стального агрегата я и был прищучен. Кто знает, может быть меня приняли за воришку, способного на собственном загривке утащить эту штуковину для того чтобы сдать в металлолом. А может действительно тут такие порядки, что на всякого нарушителя границы владений смотрят как на оккупанта.
Что же, предстояло вступить в переговоры и постараться избежать ненужного кровопролития. За неимением белого флага я взял в правую руку фотоаппарат и помахал им над головой. Ну как же им все объяснить?
Люблю я, знаете ли, выжимать из своего географического местоположения впечатления по максимуму. Я ведь не какой-нибудь там профессиональный путешественник или исследователь, поездки случаются куда реже чем хотелось бы. Поэтому, оказавшись где-нибудь вдалеке, при наличии времени, обязательно обследую всю округу. Всякие "нештатные" ситуации при этом неизбежны. Помню как-то взобрался в пляжных тапочках по каменным осыпям на одну из возвышенностей в районе Новороссийска, не подумав о спуске в такой обуви. Ну, да ладно....Дело прошлое.
В этот же раз я заскучал в родной деревне. К чему, думаю, остаток дня терять. Ведь не на Луне живем, рядом и другие деревни есть. Почему бы не сходить, не посмотреть чем народ дышит? Только какую выбрать? По слухам, а слухи в деревнях надежнее интернета, в деревне Б. из жителей остался всего один. Потому как другой на днях погиб при пожаре. Деревня вроде бы небольшая, всего-то несколько дворов, тем не менее интересно. И я двинул.
Где находится та самая деревня Б. и на каком расстоянии от наших владений, я представлял плохо. Кто-то из местных, неопределенно махнув в сторону интересующего меня населенного пункта рукой, задал мне нужное направление движения. Над вожделенным мною местом как раз собирались тучки. Циклонический вихрь, как я тогда подумал, свернул из них нечто похожее на кулек для конфет. Как выяснилось позже циклон здесь был абсолютно ни при чем. И совсем не конфеты ждали меня впереди. Воронка разверзлась как раз над ведьминым логовом, что используют вилы вместо метел. Возможно именно в этот момент они помешивали какое-нибудь зелье в своих ведьминых котлах. Но в тот момент ничего такого я и предположить не мог. Поэтому не мешкая ни минуты я сошел с проезжей дороги на проселочную, которая, как мне подсказали, вела в нужную мне деревню.
Я бодренько топал по продавленной колее вдоль опушки мрачного леса. Обширный луг справа от меня колыхался лютиковым морем. Солнечные пятна терялись в его желтизне и появлялись вновь на кронах деревьев, стоило окошку в тучах сместится чуть в сторону. За лугом горбатились крыши деревни М., которая для меня интереса не представляла.
Метров через триста дорога описав удивительный полукруг решительно повернула к этой самой деревне М. Ах, если бы я уже на этом этапе задумался! Если бы был внимателен! Ведь и тот неопределенный взмах руки местного Сусанина и странное поведение дороги были звеньями в колдовской игре. Они сознательно кружили меня, стараясь не пропустить в нужном направлении. Впрочем, я предпринял вялую попытку сохранить заданное изначально направление, но высокая трава, а затем и глубокий овраг заставили меня вернуться на дорогу и искать другие пути к намеченной цели. Как мне того не хотелось, но я вскоре оказался на задах деревни М. В огородах и на картофельных полосах маячили согнутые спины. При моем появлении они разгибались. Настороженные взгляды буравили мне спину.
Эта транзитная для меня деревня оказалась замысловатой планировки и я не сразу добрался до ее центральной улицы. За время блужданий я пересек пару сырых ложбин, насладился видами разрушенного коровника и обнаружил великолепный образец цветущей калины, приведшей меня в неописуемый восторг.
Миновав скотный двор, я вышел на оперативный простор. Дорога вела меня по гребню старой, оставшейся еще с брежневских времен насыпи. Прах от разбитых когда-то бетонных плит иногда сменялся откровенной суглинистой грязью.
По левой руке лежали пласты вывороченной плугом земли, по правой - нежная зелень полевых злаков, далее темной стеной вставал приовражный лес. Щемящее чувство одиночества, растворенное в тягучей тишине, посетило меня в этот исторический момент. Мне представлялось что весь мир опустел, что последние люди остались где-то позади, что я один в этом зеленом море.
Зловещий крик ворона вернул меня к действительности. Разбойная птица возвестила о моем появлении на всю округу. Воронка из туч над селеньем Б. начала медленно расползаться, а искаженное злыми чарами пространство постепенно просветлело.
Минут через десять, вильнув влево, дорожная насыпь растворилась как инверсионный след вместе с дорогой. За пригорком справа приподняли свои головы светильники уличного освещения, рядом коньки крыш царапнули горизонт, а чуть левее на высоченном шесте был воздет российский триколор. Увидеть его здесь было не то чтобы дико, но неожиданно. Поднявший его был безо всякого сомнения человеком решительным и уверенным в себе. Так заявляли о своем праве русские первопроходцы где-нибудь в далекой амурской тайге. "Где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен"-так говорили они невзирая на возмущение иных правителей.
В то время как разбитая колесами колея удивительной подковой огибая деревню уходила все дальше и дальше влево, прямо к домам через высокую траву вел лишь едва заметный след. Камня с надписью: "Налево пойдешь-богатым будешь, прямо пойдешь-битому быть" не было. А жаль! Потому что я решил пойти напрямик.
Уже метров через пятьдесят я вышел на окраину деревни Б. Беженцы во времена Великой войны возможно испытывали те чувства что и я теперь. Повсюду унылое запустение покинутого жилья. Нигде ни души. На покатом склоне холма несколько дряхлых погребов невероятно большого размера, навес для сена и сгнившая баня, а через прогон от них обугленные остовы печей и торчащие в небо кирпичные трубы.
В воздухе еще держался едкий привкус гари. Страшный смысл случившейся недавно трагедии угнетал. Не хотелось верить в то что одна единственная человеческая ошибка может стоить так дорого. Что едва ли на самое дорогое из материальных ценностей что есть у нас, наше жилище, может в одночасье стать нашим врагом, западней, палачом.
Среди обугленных головешек каким-то фантастическим ярким пятном сохранился телефонный колпак. Нелепая картина.
Ветхий забор и густые заросли крапивы непреодолимой стеной встали на моем пути. Деревенская улица в этом месте оказалась непроходимой, но было видно, что остальные дома в этой деревне были целы и, кажется, даже обитаемы. Раз есть люди, значит я их найду! Что же, вернемся чуть назад и зайдем с другой стороны.
Не выходя на основную дорогу я обогнул выгоревшее хозяйство и вдруг услышал:
-Стой! Стой!
-Куда прёшь?!
Едва ли стоит рассказывать о том как шли переговоры. Едва ли стоит обижаться на тех кто вопреки всему остался верен своей малой родине. Может быть стоит понять, что чувствуют они, с одной стороны всеми брошенные и преданные, а с другой - не изменившие ни себе ни своей земле. Кто как не они могут считать себя ее полноправными хозяевами и надежными защитниками. Для них флаг - это не просто объединительный символ, это вызов всему свету, когда "Никто кроме нас!" или когда "Позади Москва!".
Эпилог. Совсем в другие дни я вновь отправился в деревню Б. чтобы посмотреть кое-что из того что не удалось в первый мой раз. Погода стояла прекрасная. Приятно было нестись на велосипеде по живописной местности, разбрызгивая лужи и ломая ветки кустарника. Не повторив прошлой ошибки я обогнул с тыла редкие строения деревни Б. Над единственным обитаемым домом все также плескалось бело-сине-красное знамя. Значит жива еще деревенька! Я спустился в глубокую балку. Справа от меня в глубоком овраге покоилось мелкое озерцо, а слева совсем вплотную к дороге подступал смешанный лес. Но видно было, что в его глубине еще сохранились остовы старых изб и сараев. Окруженные зарослями крапивы и высоким кустарником они производили жалкое впечатление. Идти к ним не было никакого желания.
Миновав небольшой ручей, заключенный в металлическую трубу, я поднялся на противоположный склон балки. Оглянувшись я оцепенел от восхищения - настолько великолепный вид открылся моему взору. С высоты холма мне открылись необозримые лесные пространства, ширь и простор без каких-либо признаков человеческой деятельности. Здесь, на северной оконечности деревни Б. до леса, в котором вне всякого сомнения так много полезного, не более пятидесяти метров. На его опушке стойкий дух земляники и прелой хвои.
Долго я не мог сойти с места, стараясь навсегда впитать в память все, вплоть до последнего цветочка, а потом заросшей тропой вошел в селение.
Бывшая улица просторна и широка. Высокая береза по-девичьи скромно склонила свои ветви к земле. Справа кирпичные руины. Может быть это хозяйственные постройки, а может и небольшие домики. Кладка очень старая. Ей никак не меньше ста лет. Слева огромный деревянный дом в семь окон.
Теперь уже всеми покинутый, окруженный непроходимыми крапивными дебрями, он и сейчас еще удивительно крепок. На правых трех окнах наличники с лебедями, на левых четырех - с рыбками. Мечта, а не дом! Как бы мне хотелось провести в нем свое детство! Чтобы утром босиком в лес или в валенках с горки. И чтобы пахло в доме иногда выпечкой, иногда квашенной капустой. Чтоб звучали в нем голоса. Чтоб тикали ходики....Пустое! Ничего уже не изменишь! Пора. Надо возвращаться. Здесь рядом кто-то предприимчивый поставил новый еще более крепкий дом. Обнёс его высоченным в два метра забором, из-за которого ни леса, ни горки не видно. Повесил замки, установил камеры. Запер свое счастье на сорок запоров чтобы его никто не украл. И.... уехал... надолго. Вернется еще быть может, на пенсии. То-то здорово будет! Вывесит ли он флаг? Что за нелепый вопрос?
Что в знамени в твоем....т.е. в нашем?! Защита?... Гордость?.... Почитание? Каждый решает сам. Но я точно знаю, что есть отличия между городом и деревней во взгляде на этот вопрос.
-Стой! Стой! - из глубины сада прямо ко мне бежали две женщины с вилами наперевес.
-Куда прёшь? Не видишь, здесь наша земля! - кричали мне они так будто бы я вот прямо сейчас сверну в рулон все эти 30 соток суглинистой почвы и утащу их с собой.
Дело было нешуточное. Решительность атакующих была настолько очевидна, что наклонись я хоть за комком глины, тут же в мой бок впились бы четыре, а то и все восемь стальных жал. И я остановился, стараясь сохранить самый что ни на есть спокойный вид. Ничто так не обескураживает нападающих как полное отсутствие страха и невозмутимость. За кривыми ветвями старых яблонь уже отчетливо мелькали силуэты приближавшихся ко мне воительниц. Одна была помоложе, лет тридцати, с красивыми каштановыми волосами, выбивавшимися из-под белого бязевого платка, стянутого узлом под затылком. Другая, тяжело дышавшая от быстрого бега, была женщиной уже не бальзаковского возраста, но все еще довольно шустрой и решительной. Видимо поэтому она, предоставив молодухе нанести лобовой удар, намеревалась зайти мне в тыл, чтобы уже наверняка прибить супостата. Я видел как побелели от напряжения костяшки ее пальцев на рукоятке вил и как от быстрого бега ее юбка едва не рвалась по швам.
-Ничего себе семейка! - ухмыльнулся было я, - Наверное свекровь и сноха! Не иначе! Обхохочешься!
Но тут вдали, почти у самого дома, из-за кустов показалась крупная мужская голова и широченные плечи. Смеяться почему-то сразу расхотелось. Судя по всему это хозяин, который узрел переполох и в настоящий момент подыскивал дрын подлиннее. Как раскат грома над садом пронеслось его басовитое:
-Кого там леший принес?! Гони в шею! Сейчас собаку отвяжу!
Ничего себе порядки! Всего и делов-то, что шел мимо. А сюда забрел лишь потому что увидел высоченный шест, с укрепленным на нем российским флагом. Кто ж мог подумать что это не правление колхоза и не сельсовет, а настоящая крепость, с защитниками и линиями обороны?
Нейтральная, как мне ошибочно представлялось, полоса в виде картофельного поля была тщательно обработана. Именно вдоль нее я и двигался за минуту до этого, удивляясь как это хозяевам удалось так качественно избавиться от сорняков да еще и почву при этом взрыхлить не повредив картошку. Не иначе вот эта приспособа для трактора на такое способна. Тут-то, возле стального агрегата я и был прищучен. Кто знает, может быть меня приняли за воришку, способного на собственном загривке утащить эту штуковину для того чтобы сдать в металлолом. А может действительно тут такие порядки, что на всякого нарушителя границы владений смотрят как на оккупанта.
Что же, предстояло вступить в переговоры и постараться избежать ненужного кровопролития. За неимением белого флага я взял в правую руку фотоаппарат и помахал им над головой. Ну как же им все объяснить?
Люблю я, знаете ли, выжимать из своего географического местоположения впечатления по максимуму. Я ведь не какой-нибудь там профессиональный путешественник или исследователь, поездки случаются куда реже чем хотелось бы. Поэтому, оказавшись где-нибудь вдалеке, при наличии времени, обязательно обследую всю округу. Всякие "нештатные" ситуации при этом неизбежны. Помню как-то взобрался в пляжных тапочках по каменным осыпям на одну из возвышенностей в районе Новороссийска, не подумав о спуске в такой обуви. Ну, да ладно....Дело прошлое.
В этот же раз я заскучал в родной деревне. К чему, думаю, остаток дня терять. Ведь не на Луне живем, рядом и другие деревни есть. Почему бы не сходить, не посмотреть чем народ дышит? Только какую выбрать? По слухам, а слухи в деревнях надежнее интернета, в деревне Б. из жителей остался всего один. Потому как другой на днях погиб при пожаре. Деревня вроде бы небольшая, всего-то несколько дворов, тем не менее интересно. И я двинул.
Где находится та самая деревня Б. и на каком расстоянии от наших владений, я представлял плохо. Кто-то из местных, неопределенно махнув в сторону интересующего меня населенного пункта рукой, задал мне нужное направление движения. Над вожделенным мною местом как раз собирались тучки. Циклонический вихрь, как я тогда подумал, свернул из них нечто похожее на кулек для конфет. Как выяснилось позже циклон здесь был абсолютно ни при чем. И совсем не конфеты ждали меня впереди. Воронка разверзлась как раз над ведьминым логовом, что используют вилы вместо метел. Возможно именно в этот момент они помешивали какое-нибудь зелье в своих ведьминых котлах. Но в тот момент ничего такого я и предположить не мог. Поэтому не мешкая ни минуты я сошел с проезжей дороги на проселочную, которая, как мне подсказали, вела в нужную мне деревню.
Я бодренько топал по продавленной колее вдоль опушки мрачного леса. Обширный луг справа от меня колыхался лютиковым морем. Солнечные пятна терялись в его желтизне и появлялись вновь на кронах деревьев, стоило окошку в тучах сместится чуть в сторону. За лугом горбатились крыши деревни М., которая для меня интереса не представляла.
Метров через триста дорога описав удивительный полукруг решительно повернула к этой самой деревне М. Ах, если бы я уже на этом этапе задумался! Если бы был внимателен! Ведь и тот неопределенный взмах руки местного Сусанина и странное поведение дороги были звеньями в колдовской игре. Они сознательно кружили меня, стараясь не пропустить в нужном направлении. Впрочем, я предпринял вялую попытку сохранить заданное изначально направление, но высокая трава, а затем и глубокий овраг заставили меня вернуться на дорогу и искать другие пути к намеченной цели. Как мне того не хотелось, но я вскоре оказался на задах деревни М. В огородах и на картофельных полосах маячили согнутые спины. При моем появлении они разгибались. Настороженные взгляды буравили мне спину.
Эта транзитная для меня деревня оказалась замысловатой планировки и я не сразу добрался до ее центральной улицы. За время блужданий я пересек пару сырых ложбин, насладился видами разрушенного коровника и обнаружил великолепный образец цветущей калины, приведшей меня в неописуемый восторг.
Миновав скотный двор, я вышел на оперативный простор. Дорога вела меня по гребню старой, оставшейся еще с брежневских времен насыпи. Прах от разбитых когда-то бетонных плит иногда сменялся откровенной суглинистой грязью.
По левой руке лежали пласты вывороченной плугом земли, по правой - нежная зелень полевых злаков, далее темной стеной вставал приовражный лес. Щемящее чувство одиночества, растворенное в тягучей тишине, посетило меня в этот исторический момент. Мне представлялось что весь мир опустел, что последние люди остались где-то позади, что я один в этом зеленом море.
Зловещий крик ворона вернул меня к действительности. Разбойная птица возвестила о моем появлении на всю округу. Воронка из туч над селеньем Б. начала медленно расползаться, а искаженное злыми чарами пространство постепенно просветлело.
Минут через десять, вильнув влево, дорожная насыпь растворилась как инверсионный след вместе с дорогой. За пригорком справа приподняли свои головы светильники уличного освещения, рядом коньки крыш царапнули горизонт, а чуть левее на высоченном шесте был воздет российский триколор. Увидеть его здесь было не то чтобы дико, но неожиданно. Поднявший его был безо всякого сомнения человеком решительным и уверенным в себе. Так заявляли о своем праве русские первопроходцы где-нибудь в далекой амурской тайге. "Где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен"-так говорили они невзирая на возмущение иных правителей.
В то время как разбитая колесами колея удивительной подковой огибая деревню уходила все дальше и дальше влево, прямо к домам через высокую траву вел лишь едва заметный след. Камня с надписью: "Налево пойдешь-богатым будешь, прямо пойдешь-битому быть" не было. А жаль! Потому что я решил пойти напрямик.
Уже метров через пятьдесят я вышел на окраину деревни Б. Беженцы во времена Великой войны возможно испытывали те чувства что и я теперь. Повсюду унылое запустение покинутого жилья. Нигде ни души. На покатом склоне холма несколько дряхлых погребов невероятно большого размера, навес для сена и сгнившая баня, а через прогон от них обугленные остовы печей и торчащие в небо кирпичные трубы.
В воздухе еще держался едкий привкус гари. Страшный смысл случившейся недавно трагедии угнетал. Не хотелось верить в то что одна единственная человеческая ошибка может стоить так дорого. Что едва ли на самое дорогое из материальных ценностей что есть у нас, наше жилище, может в одночасье стать нашим врагом, западней, палачом.
Среди обугленных головешек каким-то фантастическим ярким пятном сохранился телефонный колпак. Нелепая картина.
Ветхий забор и густые заросли крапивы непреодолимой стеной встали на моем пути. Деревенская улица в этом месте оказалась непроходимой, но было видно, что остальные дома в этой деревне были целы и, кажется, даже обитаемы. Раз есть люди, значит я их найду! Что же, вернемся чуть назад и зайдем с другой стороны.
Не выходя на основную дорогу я обогнул выгоревшее хозяйство и вдруг услышал:
-Стой! Стой!
-Куда прёшь?!
Едва ли стоит рассказывать о том как шли переговоры. Едва ли стоит обижаться на тех кто вопреки всему остался верен своей малой родине. Может быть стоит понять, что чувствуют они, с одной стороны всеми брошенные и преданные, а с другой - не изменившие ни себе ни своей земле. Кто как не они могут считать себя ее полноправными хозяевами и надежными защитниками. Для них флаг - это не просто объединительный символ, это вызов всему свету, когда "Никто кроме нас!" или когда "Позади Москва!".
Эпилог. Совсем в другие дни я вновь отправился в деревню Б. чтобы посмотреть кое-что из того что не удалось в первый мой раз. Погода стояла прекрасная. Приятно было нестись на велосипеде по живописной местности, разбрызгивая лужи и ломая ветки кустарника. Не повторив прошлой ошибки я обогнул с тыла редкие строения деревни Б. Над единственным обитаемым домом все также плескалось бело-сине-красное знамя. Значит жива еще деревенька! Я спустился в глубокую балку. Справа от меня в глубоком овраге покоилось мелкое озерцо, а слева совсем вплотную к дороге подступал смешанный лес. Но видно было, что в его глубине еще сохранились остовы старых изб и сараев. Окруженные зарослями крапивы и высоким кустарником они производили жалкое впечатление. Идти к ним не было никакого желания.
Миновав небольшой ручей, заключенный в металлическую трубу, я поднялся на противоположный склон балки. Оглянувшись я оцепенел от восхищения - настолько великолепный вид открылся моему взору. С высоты холма мне открылись необозримые лесные пространства, ширь и простор без каких-либо признаков человеческой деятельности. Здесь, на северной оконечности деревни Б. до леса, в котором вне всякого сомнения так много полезного, не более пятидесяти метров. На его опушке стойкий дух земляники и прелой хвои.
Долго я не мог сойти с места, стараясь навсегда впитать в память все, вплоть до последнего цветочка, а потом заросшей тропой вошел в селение.
Бывшая улица просторна и широка. Высокая береза по-девичьи скромно склонила свои ветви к земле. Справа кирпичные руины. Может быть это хозяйственные постройки, а может и небольшие домики. Кладка очень старая. Ей никак не меньше ста лет. Слева огромный деревянный дом в семь окон.
Теперь уже всеми покинутый, окруженный непроходимыми крапивными дебрями, он и сейчас еще удивительно крепок. На правых трех окнах наличники с лебедями, на левых четырех - с рыбками. Мечта, а не дом! Как бы мне хотелось провести в нем свое детство! Чтобы утром босиком в лес или в валенках с горки. И чтобы пахло в доме иногда выпечкой, иногда квашенной капустой. Чтоб звучали в нем голоса. Чтоб тикали ходики....Пустое! Ничего уже не изменишь! Пора. Надо возвращаться. Здесь рядом кто-то предприимчивый поставил новый еще более крепкий дом. Обнёс его высоченным в два метра забором, из-за которого ни леса, ни горки не видно. Повесил замки, установил камеры. Запер свое счастье на сорок запоров чтобы его никто не украл. И.... уехал... надолго. Вернется еще быть может, на пенсии. То-то здорово будет! Вывесит ли он флаг? Что за нелепый вопрос?