Наш двор
Запишу-ка я тот коммент отдельным постом, ибо для меня это важно.
Соседи в Мары стоЯт на следующем после родственников месте. И уж точно соседи бывают важнее некоторых отдельных родственников.
Это очень близкие люди. На протяжение всей твоей жизни они делят с тобой - а ты с ними - её радости и горести. Вместе с тобой они накрывают стол на свадьбы и на поминки, радуются и переживают за тебя и вместе с тобой, а ты - за них, гордятся твоими успехами, а ты гордишься ими, их достижениями, сочувствуешь их потерям.
Я вспоминаю, что в школу все дети двора ходили вместе. Кучковались у ворот и топали всей толпой через Ленинский парк, по дороге собирая ребят из соседних дворов. Понятно, что все учились в одной школе - в самой лучшей школе на Земле, пятой. Кроме Алика Воробьёва и его друга с соседнего двора (так называемые "обкомовские дома") Игоря Ветринского. Алик был очень умный и учился в первой школе. Потом он поступил и учился в ЛЭТИ. Это у него была та самая Гитара. Старшие, как полагается, патронировали младших и по дороге, и в школе. Иногда подзатыльниками.
Даже скандалы между соседями носили какой-то прямо-таки сакральный характер, не хуже, чем у Монтекянцев с Капулетянами. Хотя ссорились двое, но не разговаривали целыми семьями и на протяжении поколений... Примирить могли только похороны в одной из семей.
В нашем дворе - а это сталинский двухэтажный восьмиквартирный дом около Ленинского парка плюс огороженная и прилегающая к нему территория - жили две русских семьи, две украинских (или просто носивших украинские фамилии - тогда было не отличить, да никто и не заморачивался), одна туркменская семья и три армянских. Интернационал, ара. Кстати, в ссоре между собой находились две армянские семьи...
Мне очень не хватает именно этой общности людей, двора. Нет - Двора. Так...
Соседи в Мары стоЯт на следующем после родственников месте. И уж точно соседи бывают важнее некоторых отдельных родственников.
Это очень близкие люди. На протяжение всей твоей жизни они делят с тобой - а ты с ними - её радости и горести. Вместе с тобой они накрывают стол на свадьбы и на поминки, радуются и переживают за тебя и вместе с тобой, а ты - за них, гордятся твоими успехами, а ты гордишься ими, их достижениями, сочувствуешь их потерям.
Я вспоминаю, что в школу все дети двора ходили вместе. Кучковались у ворот и топали всей толпой через Ленинский парк, по дороге собирая ребят из соседних дворов. Понятно, что все учились в одной школе - в самой лучшей школе на Земле, пятой. Кроме Алика Воробьёва и его друга с соседнего двора (так называемые "обкомовские дома") Игоря Ветринского. Алик был очень умный и учился в первой школе. Потом он поступил и учился в ЛЭТИ. Это у него была та самая Гитара. Старшие, как полагается, патронировали младших и по дороге, и в школе. Иногда подзатыльниками.
Даже скандалы между соседями носили какой-то прямо-таки сакральный характер, не хуже, чем у Монтекянцев с Капулетянами. Хотя ссорились двое, но не разговаривали целыми семьями и на протяжении поколений... Примирить могли только похороны в одной из семей.
В нашем дворе - а это сталинский двухэтажный восьмиквартирный дом около Ленинского парка плюс огороженная и прилегающая к нему территория - жили две русских семьи, две украинских (или просто носивших украинские фамилии - тогда было не отличить, да никто и не заморачивался), одна туркменская семья и три армянских. Интернационал, ара. Кстати, в ссоре между собой находились две армянские семьи...
Мне очень не хватает именно этой общности людей, двора. Нет - Двора. Так...