(no subject)
ГЛАВА И ЮЖНАЯ РУСЬ и ХАЗАРЫ Наиболее ранний этап истории Руси, известный в современной историографии под условным периодом «Русского каганата», выходит за географические рамки данной работы, поэтому мы не будем в него особо углубляться83. Считается, что это раннегосударственное образование было основано около середины 830-х гг. скандинавами шведского происхождения (или преимущественно шведского), известными у словен, кривичей и финских племен Северо-Восточной Европы как «русь/роусь»84. Его центр, вероятно, находился в Рюриковом Городище, основание которого датируется приблизительно первой четвертью IX в.85, и поблизости от которого впоследствии был заложен Новгород, долгое время сохранявший статус второй столицы Руси. К настоящему времени какиелибо свидетельства присутствия русов на территории нынешней Украины до 880-х гг. неизвестны. В 870-х - начале 880-х гг. «Русский каганат» прекратил свое существование, о чем, в частности, свидетельствует тот факт, что все известные зарубежные источники, называющие правителя русов каганом, датируются не позже 870-880-х гг.86 Падение этого государственного образования, очевидно, было связано с экспансией новой волны выходцев из Скандинавии или же явилось результатом восстания славянских и финских племен, смутная память о котором сохранилась в летописном сказании об изгнании варягов. Как бы то ни было, на смену «Русскому каганату» пришли новые варяги-русы, которых летопись связывает с династией Рюрика. Археологические источники свидетельствуют, что в 880-х гг. часть русов направилась на юг и утвердилась в киевских поселениях, которые после этого начали трансформироваться в средневековый город87. Тогда же русы продвинулись в земли западных северян, где их укрепленными форпостами стали Шестовица и Чернигов88. Известно, что летописные сведения об истории Руси до начала 940-х*гг. крайне скупы и фрагментарны. Они отмечаются целым 24 В. И. Марков. Тюркский след в истории Украины X-XVII вв. рядом давно известных несоответствий и нелепостей, а летописные датировки являются выдуманными (за исключением заимствований из византийских источников)89. В связи с этим современные исследователи в своих выводах, как правило, стараются переносить основной доказательный упор на археологические данные и сведения зарубежных письменных источников. Тем не менее можно все же отметить отчасти справедливое замечание К. Цукермана о том, что начиная с сюжета об изгнании варягов и призвании Рюрика летописное повествование в целом дает относительно достоверный обзор событий, который восходит к более раннему источнику, а путаница и противоречия возникают исключительно по причине привнесения абсолютных дат поздними редакторами90. В настоящей работе автор помимо Повести временных лет (далее ПВЛ) в ее классическом варианте будет спорадически обращаться к трем другим летописным сводам: «Новгородской первой летописи» младшего извода, «Никоновской летописи» и т. н. «Иоакимовой летописи». Краткое пояснение по этому поводу. Считается, что в младшем изводе «Новгородской первой летописи» наиболее полно сохранились сведения гипотетического «Начального свода», написанного в конце XI в., на основании еще более ранних летописных источников и устных преданий. Этот свод также использовал автор классического варианта ПВЛ, однако он подвергнул его значительным изменениям и сокращениям. «Никоновская летопись», хотя и была составлена гораздо позже, примечательна тем, что ПВЛ в ее составе содержит комплекс дополнительных сведений, которых не встречается в других летописных сводах. Считается, что эти сведения были извлечены из некоего древнего извода, которым не пользовался автор ПВЛ. Т. н. «Иоакимова летопись» (подлинность которой продолжает оставаться предметом дискуссий) представлена в виде пересказанных В. Татищевым отрывков, которые также содержат комплекс сведений о ранней истории Руси, не имеющий аналогов в других летописях91. Согласно всем упомянутым летописным источникам, следующим важнейшим событием в истории Руси после призвания Рюрика стал захват Киева князем Олегом и перенос туда столицы государства, которые ПВЛ датирует 882 г. Однако противоречия в тексте ПВЛ, а также сведения археологических источников позволяют предположить, что эти события произошли гораздо позже. В частности, летописи сообщают, что, приплыв к Киеву, Олег пришвартовал свои ладьи у Угорской горы, хотя дальше по тексту в них отмечается, что Угорская гора была так названа только после того, как в 898 г.92 через нее шли угры. «Никоновская летопись» под 875 г. Глава II. Южная Русь и хазары 25 сообщает, что Аскольд и Дир «избили множество печенегов»93, однако печенеги могли появиться в Северном Причерноморье только после ухода оттуда венгров в последнем десятилетии IX в. Летописи утверждают, что Олег захватил Киев с помощью хитрости, притворившись купцом, следующим вниз по Днепру в Византию. Однако археологические источники свидетельствуют, что начало функционирования речного торгового пути из Киева вниз по Днепру относится к первой четверти X в.94 Как уже отмечалось выше, начало трансформации нескольких небольших общинных поселений на месте Киева в средневековый город и появление в нем русов датируются 880-ми гг. Таким образом, существование в Киеве летописного государственного образования Аскольда и Дира, якобы уничтоженного Олегом в 882 г., следует перенести на более поздний период. Известно, что начальная история Руси неразрывно связана с интенсивным использованием русами речных транспортных артерий, как для ведения торговли, так и для военных предприятий. В силу своего географического расположения Русь еще в период т. н. «Русского каганата» была активно включена в международную торговлю с исламским Востоком, Византией и Скандинавией95. Основным товаром, который поступал из стран исламского Востока в рамках этой торговли, являлись арабские серебряные монеты, известные как дирхемы, или куфическое серебро. Эти монеты начали появляться в землях восточных славян и в Швеции в конце VIII в. и за короткий промежуток времени завоевали монопольное положение в местном денежном обращении96. По мере увеличения масштабов торговли восточным серебром возрастало экономическое значение контроля над речными маршрутами, по которым оно поступало, что, очевидно, являлось одним из важнейших аспектов возникновения Древнерусского государства97. В этой связи можно отметить изначальное восприятие скандинавами территории Восточной Европы как некоей переходной области транзитного пути, что отразилось в их сагах раннего периода, часто называющих ее Austrvegr - «Восточный путь»98. До начала X в. все речные маршруты, связывающие Русь с Византией и исламским Востоком, проходили через территорию Хазарского каганата (об этом подробнее ниже), что предоставляло хазарам абсолютную транзитную монополию. Русь также обладала транзитной монополией по отношению к Скандинавии, являвшейся основным потребителем восточного серебра, поскольку контролировала все торговые пути, связывавшие ее с Хазарией. И для Руси, и для Хазарии транзитная торговля представляла собой 26 В. И. Марков. Тюркский след в истории Украины X-XVII вв. важнейший источник доходов", в связи с чем данный аспект во многом определял комплекс их взаимоотношений. Известно, что начиная с 825 г. хазары сами иногда чеканили подражания дирхемам с единственной целью стимулировать торговлю с Северо-Восточной Европой и Балтикой100. Поступление дирхемов в восточнославянские земли и Скандинавию в IX в. происходило по двум основным речным маршрутам. Первый из них был проложен по Волге и известен как «Великий Волжский путь». По нему суда из Каспия следовали в верховья Волги, откуда посредством системы волоков попадали в Ладожское озеро и дальше в Балтийское море101. Ключевой рекой второго маршрута являлся Дон, который связывал Хазарию с землями восточных славян, Русью и Скандинавией и был частью маршрута, известного как «Хазарский путь». Следуя по «Хазарскому пути», суда попадали из Каспия в Дон через Волго-Донскую переволоку, после чего поднимались по Дону или по Северскому Донцу до системы переволок с Сеймом, из которого попадали в Десну и дальше в Днепр102. Из Десны в Днепр суда могли также попадать по кратчайшему маршруту, проложенному от Чернигова до Любеча по рекам Белоус и Муравля (т. н. «Любечская дорога»)103. В верховьях Днепра суда по системе переволок попадали в Ловать, из нее в Волхов, а затем в Ладогу. В первых десятилетиях X в. из верховий Днепра начал функционировать кратчайший маршрут для выхода в Балтику по Западной Двине. Начиная с IX в. Русь по Дону также поддерживала торговые связи с Византией. Днепровско-донской торговый маршрут археологически маркируется вдоль Сейма, Десны и Днепра в его верхнем течении кладами арабских и византийских монет IX в., которые в Киеве и его окрестностях отсутствуют до начала X в.104 В частности, у реки Сейм был обнаружен один из самых ранних кладов дирхемов в Восточной Европе, который датируется концом VIII - первой четвертью IX в.105 Река Сейм упоминается в ранних скандинавских сагах в перечне великих рек мира наряду с Днепром, Западной Двиной и другими большими реками Восточной Европы106. Письменные свидетельства торгового судоходства русов и славян по Дону в IX в. содержатся у нескольких восточных авторов. Ибн Хордадбе около середины IX в. сообщает, что Дон (или Славянская река) является первым участком на пути русов в Каспийское море. Он также отмечает, что по Дону русы ходят в Византию107. Ибн ал-Факих около 903 г. пишет, что, возвращаясь из Византии домой, русы сначала прибывают по морю к хазарскому городу Самкаршу (впоследствии известному как Тмутаракань), а затем идут по Славянской реке, Глава II. Южная Русь и хазары 27 из которой также могут ходить в Каспийское море. Азовское море этот автор называет «Славянским»108. Как уже отмечалось выше, Русь начала осваивать торговый речной маршрут вниз по Днепру от Киева к Черному морю не ранее начала X в. Однако регулярное сообщение по нему, вероятно, установилось только во второй четверти X в. Таким образом, на протяжении IX в. киевские поселения находились в стороне от оживленных торговых путей, что существенно не изменилось и на протяжении первых десятилетий X в. Причинами этого являлись несколько факторов, которые мы рассмотрим ниже. Первым и основным таким фактором являлись днепровские пороги, которые представляли собой кардинальное препятствие для судоходства вниз по Днепру, и в настоящее время скрыты под водами Днепровского водохранилища. Впервые трудности прохождения этих порогов были подробно описаны византийским императором Константином Багрянородным около 948 г.: «Прежде всего они [росы] приходят к первому порогу... Порог [этот] столь же узок, как пространство циканистирия [около 70 м], а посередине его имеются обрывистые высокие скалы, торчащие наподобие островков. Поэтому набегающая и приливающая к ним вода, низвергаясь оттуда вниз, издает громкий страшный гул. Ввиду этого, росы не осмеливаются проходить между скалами, но, причалив поблизости и высадив людей на сушу, а прочие вещи оставив в моноксилах [лодках], затем нагие, ощупывая своими ногами [дно, волокут их], чтобы не натолкнуться на какой-либо камень. Так они делают, одни у носа, другие посередине, а третьи у кормы, толкая [ее] шестами, и с крайней осторожностью они минуют этот первый порог по изгибу у берега реки. Когда они пройдут этот первый порог, то снова, забрав с суши прочих, отплывают и приходят к другому порогу... Он подобен первому, тяжек и труднопроходим. И вновь, высадив людей, они проводят моноксилы, как и прежде. Подобным же образом минуют они и третий порог..., а затем так же - четвертый порог... Итак, у этого порога все причаливают к земле носами вперед, с ними выходят назначенные для несения стражи мужи и удаляются. Они неусыпно несут стражу из-за пачинакитов [печенегов]. А прочие, взяв вещи, которые были у них в моноксилах, проводят рабов в цепях по суше на протяжении шести миль, пока не минуют порог. Затем также одни волоком, другие на плечах, переправив свои моноксилы по сю сторону порога, столкнув их в реку и внеся груз, входят сами и снова отплывают. Подступив же к пятому порогу... и переправив опять по излучинам реки свои моноксилы, как на первом и на втором пороге, они достигают шестого порога... и преодолевают его подобным же образом. От него они отплывают к седьмому порогу»109. 28 В. И. Марков. Тюркский след в истории Украины X-XVU вв. В 1640-х гг. французский военный инженер и картограф Гийом де Боплан свидетельствовал, что судоходство вниз по Днепру от Киева было возможно только до начала порогов, а расстояние между первым и последним из них составляло один день пути. Он также отмечал, что эта серьезная преграда не позволяет украинским козакам вывозить пшеницу в Константинополь110. В XVIII в.