(no subject)
Ей лет 18-20, и я такой же. Родители уехали на три дня к бабушке.
Она стоит в дверях, и на все уговоры остаться на ночь, отвечает смехом.
У неё золотистые волосы, голубые глаза и ямочки на щеках. Я держу её за руку. Ещё чуть-чуть и она скажет
- Ладно, посижу ещё немножко!
Я закрою дверь, забегу на кухню, заварить чай и услышу из комнаты тихое
- Мама, я сегодня у Марины переночую. Не ждите меня.
Но сейчас она стоит в дверях и на все мои уговоры отвечает смехом.
Я заметно расстраиваюсь. Она замечает это, но ей не хочется меня обижать. Она последний раз целует в губы и спускается по лестнице.
- Может всё-таки останешься? - вздыхаю вслед.
Она останавливается и, совершенно серьёзно, глядя в глаза, интересуется
- А зачем, Андрей?
И я смущаюсь. Бормочу какую-то глупость, что вдвоём веселей, что можно болтать всю ночь, смотреть на звёзды...
А она смотрит, и на губах понимающая улыбка. И я чувствую себя ребёнком, который врёт и знает, что все догадываются, что он врёт. От этого смущаюсь совсем. А она машет ручкой и уходит домой.
Я закрываю дверь, пью чай в одиночестве и вздыхаю, вспоминая ямочки на щеках, все её выпуклости и вкус клубничной помады на губах...
А на завтра всё повторяется точь-в-точь. Она всё так же вырывается из моих рук, на мои уговоры остаться, смеётся
- А зачем, Андрюш?
И, сам от себя не ожидая такой смелости, отвечаю
- За тем, что у тебя ямочки на щеках, губы пахнут клубникой и все эти выпуклости, которые хочется обнять, целовать и даже кусать!
И она останавливается. И она возвращается. Потому что нет в этом ничего плохого, если тебя хотят обнимать, целовать и даже, чего уж там, немного покусать!
Теперь я знаю, этого не стоит стесняться.
Мы знакомимся в бассейне. Та, что высокая с пухлыми губами, Алла, хорошо знает себе цену. Смело смотрит в глаза, отвечает на шутки.
Её подружка, Аня, явно стесняется, как ребёнок пытается спрятаться за спиной. Худенькая, с короткой мальчишеской причёской, улыбается робко.
Договариваемся выпить по чашечке кофе после бассейна.
Встаю, отодвигая стул. Алла садится с прямой спиной. Аня следом, сама.
Заказываю кофе и круассаны.
Включаю всё своё обаяние. Алла охотно смеётся, Аня с улыбкой , не отрываясь, смотрит в глаза.
Вскоре понимаю, пора спешить на работу. Обмениваемся визитками. Прощаюсь.
Сажусь в машину, выезжаю на Садовое кольцо. Улыбаюсь. Обязательно позвоню, договорюсь о встрече.
Неожиданно ловлю себя на мысли, звонить буду Анне...
Соглашается без уговоров. Везу к себе в бар, там друзья, будет веселей.
Подружки оценивают
- Андрюх, тебя уже молоденькие не привлекают?
Ей тридцать пять, им на десять меньше.
Накапливается злость.
- Плюнь, Андрюха, - ухмыляется Славка - им не понять.
И я успокаиваюсь. Дожидаюсь, когда вернётся с танцпола. Встаю навстречу, приглашаю на танец.
Она улыбается и смотрит так, как смотрит женщина, которой ты нравишься. Чуть смущённо и доверчиво. Мы танцуем, прижимается всем телом, глажу её волосы, шепчу на ушко, хрупкая, податливая.
- Пойдём отсюда. - предлагаю, глядя в глаза, и она, кажется, понимает, соглашается.
Прощаемся с компанией.
Ловлю такси.
- Поедем ко мне? - целую в губы.
Она отвечает, долго и сладко.
- Едем? - повторяю просьбу.
И она, совершенно серьёзно, не отводя глаза
- А зачем, Андрюш?
И вот, впервые за много лет, я не могу ответить. Какие, к чёрту, выпуклости, какие губы, какая грудь?
Мне нечего ответить.
Уезжает домой.
Она стоит в дверях, и на все уговоры остаться на ночь, отвечает смехом.
У неё золотистые волосы, голубые глаза и ямочки на щеках. Я держу её за руку. Ещё чуть-чуть и она скажет
- Ладно, посижу ещё немножко!
Я закрою дверь, забегу на кухню, заварить чай и услышу из комнаты тихое
- Мама, я сегодня у Марины переночую. Не ждите меня.
Но сейчас она стоит в дверях и на все мои уговоры отвечает смехом.
Я заметно расстраиваюсь. Она замечает это, но ей не хочется меня обижать. Она последний раз целует в губы и спускается по лестнице.
- Может всё-таки останешься? - вздыхаю вслед.
Она останавливается и, совершенно серьёзно, глядя в глаза, интересуется
- А зачем, Андрей?
И я смущаюсь. Бормочу какую-то глупость, что вдвоём веселей, что можно болтать всю ночь, смотреть на звёзды...
А она смотрит, и на губах понимающая улыбка. И я чувствую себя ребёнком, который врёт и знает, что все догадываются, что он врёт. От этого смущаюсь совсем. А она машет ручкой и уходит домой.
Я закрываю дверь, пью чай в одиночестве и вздыхаю, вспоминая ямочки на щеках, все её выпуклости и вкус клубничной помады на губах...
А на завтра всё повторяется точь-в-точь. Она всё так же вырывается из моих рук, на мои уговоры остаться, смеётся
- А зачем, Андрюш?
И, сам от себя не ожидая такой смелости, отвечаю
- За тем, что у тебя ямочки на щеках, губы пахнут клубникой и все эти выпуклости, которые хочется обнять, целовать и даже кусать!
И она останавливается. И она возвращается. Потому что нет в этом ничего плохого, если тебя хотят обнимать, целовать и даже, чего уж там, немного покусать!
Теперь я знаю, этого не стоит стесняться.
Мы знакомимся в бассейне. Та, что высокая с пухлыми губами, Алла, хорошо знает себе цену. Смело смотрит в глаза, отвечает на шутки.
Её подружка, Аня, явно стесняется, как ребёнок пытается спрятаться за спиной. Худенькая, с короткой мальчишеской причёской, улыбается робко.
Договариваемся выпить по чашечке кофе после бассейна.
Встаю, отодвигая стул. Алла садится с прямой спиной. Аня следом, сама.
Заказываю кофе и круассаны.
Включаю всё своё обаяние. Алла охотно смеётся, Аня с улыбкой , не отрываясь, смотрит в глаза.
Вскоре понимаю, пора спешить на работу. Обмениваемся визитками. Прощаюсь.
Сажусь в машину, выезжаю на Садовое кольцо. Улыбаюсь. Обязательно позвоню, договорюсь о встрече.
Неожиданно ловлю себя на мысли, звонить буду Анне...
Соглашается без уговоров. Везу к себе в бар, там друзья, будет веселей.
Подружки оценивают
- Андрюх, тебя уже молоденькие не привлекают?
Ей тридцать пять, им на десять меньше.
Накапливается злость.
- Плюнь, Андрюха, - ухмыляется Славка - им не понять.
И я успокаиваюсь. Дожидаюсь, когда вернётся с танцпола. Встаю навстречу, приглашаю на танец.
Она улыбается и смотрит так, как смотрит женщина, которой ты нравишься. Чуть смущённо и доверчиво. Мы танцуем, прижимается всем телом, глажу её волосы, шепчу на ушко, хрупкая, податливая.
- Пойдём отсюда. - предлагаю, глядя в глаза, и она, кажется, понимает, соглашается.
Прощаемся с компанией.
Ловлю такси.
- Поедем ко мне? - целую в губы.
Она отвечает, долго и сладко.
- Едем? - повторяю просьбу.
И она, совершенно серьёзно, не отводя глаза
- А зачем, Андрюш?
И вот, впервые за много лет, я не могу ответить. Какие, к чёрту, выпуклости, какие губы, какая грудь?
Мне нечего ответить.
Уезжает домой.