Конструктор и война
А.Яковлев || « Правда» №154, 28 июня 1944 года
Могучей, неудержимой поступью идёт вперёд доблестная Красная Армия, освобождая города и сёла родной Белоруссии. Красная Армия овладела важными узлами обороны немцев - Витебск, Жлобин, Орша и тысячами других населённых пунктов. Завязались уличные бои в городе Могилёв и на окраинах города Бобруйск. Под сокрушительными ударами Красной Армии враг несёт огромные потери в живой силе и технике. Завершена ликвидация пяти окружённых вражеских дивизий в районе Витебска. В районе Бобруйска окружены еще пять дивизий врага.
Слава родной Красной Армии! Слава героям наступления!
# Все статьи за 28 июня 1944 года.
В системе народного хозяйства роль конструктора очень важна, так как конструктор - творец новой техники - определяет развитие технического уровня народного хозяйства. В зависимости от того, насколько передовым и сильным является конструкторский состав данной отрасли промышленности, идёт движение вперёд данного вида техники.
Велика роль конструктора в мирное время, но особое значение приобретает его работа во время войны. Всё народное хозяйство, переключаясь на нужды войны и обслуживая её интересы, ставит перед конструктором задачу, чтобы военная техника непрерывно совершенствовалась в ходе войны, чтобы изучались все особенности противника, чтобы нашей боевой технике всегда обеспечивалось преимущество над техникой врага как количественно, так и качественно. Поэтому во время войны роль и ответственность конструктора многократно возрастают по сравнению с мирным временем.
Во время войны конструктор определяет развитие и совершенствование не только на основе своих умозрительных заключений. Он должен внимательно следить за техникой врага, предусматривать и предугадывать её возможное развитие, чтобы обеспечить своему воздушному флоту, танковым силам, артиллерии необходимое качественное преимущество перед врагом. Конструктор должен смотреть вперёд и систематически поддерживать свою боевую технику на уровне, который бы дал преимущество над врагом на всём протяжении войны.
Конструктор должен следить за тем, что́ делается с боевой техникой на фронте, следить очень внимательно за оценкой бойцов, быть самокритичным и быстро исправлять выявляющиеся дефекты и выполнять требования по улучшению техники, которые идут с фронта.
Результаты работ конструктора, доведённые до бойца в виде нового или усовершенствованного оружия, определяют тактику в каждый данный момент войны.
Всем хорошо известный самолёт, или танк, или орудие, усовершенствованное таким образом, что оно существенно улучшает свои боевые качества, может коренным образом повлиять на изменение тактики. Появление в руках бойца оружия, дающего дополнительные или новые возможности, меняет тактику, вносит элемент неожиданности для врага, повышает коэффициент полезного действия бойца. Новая боевая техника очень часто в ходе войны меняет многолетние тактические устои и доктрины.
Примером того, как новая техника создаёт новую тактику, может служить блестящая работа конструктора Ильюшина по созданию совершенно нового оригинального типа оружия. Его самолёт «ИЛ-2» - «летающий танк», один из эффективнейших видов оружия, применяющийся до сих пор с неизменным успехом против немецких танков, является одним из самых эффективных видов нашего авиационного оружия и до сих пор не повторён ни в одной из воюющих армий. Этот самолёт является замечательным примером того, как новая техника определяет новую тактику. Самолёт «ИЛ-2» потребовал разработки в авиации новой тактики штурмовой авиации.
Конструктор должен внимательнейшим образом следить за тем, как реагирует враг на применение его оружия в бою. Хороший конструктор должен быть обязательно и тактиком. Он должен знать хорошо все особенности боевого применения оружия на фронте и даже подсказать военным способы наиболее эффективного применения своей конструкции. Конструктор ни в коем случае не должен замыкаться сам в себя. Самое страшное для конструктора - это отрыв от жизни, от фронта, влюбленность в свою конструкцию, когда он считает, что достиг идеала, упуская из вида, что противник тоже непрестанно работает над своей боевой техникой, в свою очередь стремясь разгадать, каких сюрпризов он может ждать с нашей стороны. Самоуспокоение конструктора может привести к самым роковым последствиям.
Показательным и весьма интересным примером в этом отношении могут служить немецкие конструкторы, которые сильно подвели свою армию. Как известно, все надежды накануне неудавшегося наступления 1943 года немцы связывали со своей новой техникой: самолетом «Фокке-Вульф-190», тяжёлым танком «Тигр» и самоходным орудием «Фердинанд». Немцы, с присущей им самоуверенностью и недооценкой наших сил, считали, что новое оружие настолько превзойдёт имеющуюся у нас, русских, боевую технику, как в воздухе, так и на земле, что считали возможным добиться решающих успехов на фронте. Они считали свою технику непобедимым оружием.
Что же оказалось на деле? Как показали бои лета 1943 года, ни истребители «Фокке-Вульф-190», ни танки «Тигр», ни самоходное орудие «Фердинанд» не оправдали надежд немецких конструкторов и военного командования. Немецкие конструкторы явно недооценили наших сил, Красной Армии, советской промышленности, сил советских конструкторов, обеспечивших своей армии такую технику, которой не страшны ни «Фокке-Вульфы», ни «Тигры», ни «Фердинанды». Как известно, истребитель «Фокке-Вульф-190», созданный немцами на втором году войны, о боевых свойствах которого немцы раскричали на весь мир, ещё до появления его на поле боя, как о выдающемся достижении своей техники, при первых же встречах не выдержал ударов наших истребителей и вовсе не является для них непобедимым противником. Точно так же наши конструкторы создали за время войны такую противотанковую артиллерию и новые танки, которым не страшны хвалёные немецкие «Тигры» и самоходные пушки «Фердинанд».
Говоря о немецких конструкторах, уместно вспомнить, что это именно они опозорили себя перед всем миром созданием таких конструкций, как газовый автомобиль-душегубка, который навеки войдёт в историю, как омерзительное варварство.
Перед войной группе наших инженеров пришлось побывать в Германии и познакомиться с немецкой авиационной техникой. Если не считать истребителя «Фокке-Вульф-190», созданного в процессе войны, были показаны самолеты, которые немцы на протяжении войны применяют против нас: «Мессершмитт-109», «Хейнкель-111», «Юнкерс-87 и 88». Нас интересовало, почему немцы откровенничают. Ответ на этот вопрос пришел несколько позже и вот в связи с каким случаем.
Однажды нашим конструкторам показали завод Хейнкеля по производству бомбардировщиков «Юнкерс-88», расположенный в 20 километрах от Берлина в Ораниенбурге. Завод произвёл хорошее впечатление. В конце визита принесли книгу посетителей завода. Оказалось, что до советских инженеров здесь, перед войной, уже побывали американцы, французы, итальянцы, японцы и другие, которым немцы показывали этот завод. В книге было немало хвалебных записей различных военных, авиационных и дипломатических деятелей. Директор завода обратил внимание на запись генерала Виемена, командовавшего тогда Военно-воздушными силами Франции. Запись была сделана перед самым началом войны между Германией и Францией. Она расточала похвалы заводу, его организатору Хейнкелю и восхваляла мощь германской авиации.
- Ну, что же, - сказали наши инженеры, - запись интересная.
На это директор завода, язвительно усмехаясь, ответил:
- Интересная-то интересная, но вы посмотрите дату! Это было перед самой войной. Значит, французы нашу воздушную мощь оценили, а выводов для себя не сделали, потому что через несколько недель они отважились на авантюру войны с нами.
Тут стало понятно, что немцы показывают нам свои самолёты с целью нас запугать так же, как запугивали французов. Однако немцы не учли характера русского человека. Эффект получился обратный. Возвратившись в свою страну, наши инженеры сделали свои выводы.
В дни войны работа конструктора усложняется. Необходимо непрерывно совершенствовать качество боевой техники, но в то же время нельзя забывать о том, что эта работа ни в коем случае не должна итти в ущерб количественному выпуску вооружения. Если конструктивные изменения, отражающиеся на массовом выпуске, будут проводиться без меры, то они могут сорвать количественный выпуск военной продукции. Конструктор ни на минуту не должен забывать о том, что всякие улучшения, как бы они ни были важны для поднятия качества оружия, должны вноситься таким образом, чтобы это минимально отразилось на количественном выпуске продукции. Поэтому конструктор должен быть теснейшим образом связан с серийным производством, быть хорошим технологом и, прежде чем внести новшество в существующее оружие, отчетливо представить себе, какие затруднения в технологическом процессе может вызвать это улучшение. Он должен своё изменение осуществить таким образом, чтобы оно вошло в серию с минимальными потерями для массового выпуска, для суточного графика подачи оружия фронту. Это очень трудная задача, особенно, если речь идет о постановке в серию совершенно нового типа самолёта или танка. Конструктор должен даже при разработке нового самолёта или танка учитывать это обстоятельство и свою новую машину максимально приспособить к особенностям существующей технологии данного серийного завода.
Не забуду высказывания товарища Сталина по этому вопросу. Меня посылали на один серийный завод, которому предстояло увеличить выпуск истребителей «ЯК». Товарищ Сталин сказал о том, как это надо сделать, и заметил:
- Улучшать конструкцию - хорошо, но сейчас нам важно максимально увеличить выпуск машин. Конструктор заинтересован всё время в том, чтобы улучшать машины, но делать это надо с умом - иначе можно и завод замучить, и фронт замучить. Вот в этом отношении Грабин молодец. Он конструктор и хороший технолог. Он не только конструкцию усовершенствовал, но сделал это так, что качественное усовершенствование оружия дало одновременно возможность увеличить выпуск. Конструктор должен быть технологом.
Выслушав это, я сказал:
- Товарищ Сталин, я понимаю свою задачу и постараюсь заслужить такую же оценку, какую вы дали Грабину.
Тут прямое указание товарища Сталина: тот не конструктор, кто не знает технологии.
Надо сказать, что в этом отношении наши советские конструкторы за время войны прошли огромную школу и добились больших успехов. Благодаря хорошей технологической продуманности многочисленные усовершенствования удалось внести, как правило, почти без потерь для количественного выпуска машин. Основные наши истребители - «Яковлев», «Лавочкин», идущие в массовом серийном производстве, с начала войны существенным образом модернизированы. Они намного улучшили свои боевые качества, повысили скорости, дальность, огневую мощь. Вместе с тем выпуск этих истребителей в количественном отношении неуклонно нарастал.
Наряду с этим мысль конструктора должна всё время работать над тем, чтобы, кроме модернизации и совершенствования существующих видов оружия, давать также и новые типы боевой техники.
В этом случае требуется максимальная гибкость производственников, которые обязаны в кратчайший срок осваивать новые самолёты, танки, пушки и т.п., потому что война не терпит ни минуты промедления.
Товарищ Сталин лично следит за выпуском новой техники для фронта и требует от нас напряжённого внимания к этому вопросу.
Конечно, мы имеем в виду здесь новую технику для борьбы с врагом на поле боя, не такое новое «секретное оружие» вроде самолета-снаряда, который немцы пытались запугать слабонервных людей.
Самолёт-снаряд является признаком бесплодия гитлеровских конструкторов и не спасёт Германию от разгрома.
К трудностям, которые испытывает конструктор в дни войны, добавляются также перебои с материалами и возникающая отсюда потребность заменять один материал другим. В этом отношении от конструктора требуются величайшая осторожность и бдительность, так как беспринципность в этом вопросе может привести и весьма тяжелым последствиям, которые обычно выявляются уже на фронте. Конструктор должен стоять на страже интересов своей машины и ни в коем случае не допускать упрощенчества.
Правда, сейчас эти трудности в нашей промышленности уже почти не ощущаются, но в самом конце 1941 года и особенно в начале 1942 года бывало, что неправильная, неграмотная замена материала, мягкость и попустительство конструкторов приводили к неприятным последствиям.
Мне припоминается один такой случай.
В мае 1943 года на Курском участке фронта часть истребителей «Яковлев» вышла из строя из-за того, что потрескалось покрытие крыла, что привело в нескольких случаях к отрыву обшивки самолёта в воздухе. Виноват был в этом серийный завод, отступивший от утверждённых технических требований. Товарищ Сталин, до которого дошли эти факты, приказал расследовать это дело, принять меры к устранению дефектов, а потом сказал мне:
- Что же вы, конструктор, над вашей машиной издеваются, губят её, а вы во-время не приняли мер. Разве вам это безразлично? Как вы себя сейчас чувствуете?
Я ответил товарищу Сталину, что чувствую себя отвратительно, что все меры будут приняты для того, чтобы машины вступили в строй.
Были приняты быстрые меры, и к началу Курской операции все было в порядке.
Однако я на всю жизнь запомнил, что забота конструктора о машине не исчерпывается созданием образца. Конструктор обязан следить за своим детищем на всём протяжении его жизни, от момента рождения, и особенно на поле боя.
Кроме серийного завода и требований производственников есть непрерывно растущие требования заказчика. Заказчик - это фронт, это - армия, это - военно-воздушные и бронетанковые силы, это лётчики, танкисты, артиллеристы, которые каждодневно применяют оружие в бою.
Но каждый конструктор должен помнить, что пожелания, идущие с фронта, нельзя механически принимать к осуществлению. Эти предложения и требования должны быть конструктором тщательно продуманы, из них должно быть отсеяно всё лишнее и случайное и выбрано только то, что действительно является бесспорным улучшением боевых качеств оружия.
Однажды товарищ Сталин резко вскрыл недопустимость такого положения, когда конструктор оказался на поводу у безответственных советчиков, которые хотя и были движимы самыми лучшими побуждениями увеличить бронестойкость и дальность действия машины, но не учли того, что эти «улучшения» увеличат её вес и снизят основные боевые качества. Товарищ Сталин указал на недопустимость подобной мягкотелости конструктора. Товарищ Сталин сказал, что конструктор, прежде всего, несёт ответственность за своё детище и прежде других отвечает за подобного рода упущения.
Чем толще броня, тем менее она пробиваема, чем крупнее орудие, тем больше мощь огня. Но, с другой стороны, происходит утяжеление, потеря маневренности и проходимости. Конечно, хорошо бы поставить на истребитель и броню потолще, и сделать кабину лётчика пошире, и, как говорят лётчики, дать побольше огоньку, т.е. поставить больше оружия. Но всё это увеличивает вес и снижает скорость и маневренность самолета.
Бывает, что заказчик пред’являет необоснованные, а иногда и безграмотные требования. Конструктор должен быть железным - не поддаваться таким безответственным требованиям. Наши заказчики требовали как-то чрезмерно увеличить броню истребителя, увеличить запас горючего и т.д. Товарищ Сталин возмутился и говорит:
- Вам ещё красный уголок поставить, чтобы весело было летать! А машина потеряет свои боевые качества!
Конструктор никогда не должен бояться восстать против непомерных требований и доказать свою правоту. Это он может сделать только в том случае, если он сам является тактиком, если он разговаривает с военными на военном языке. Война сделала нас, конструкторов, тоже военными. Мы имеем каждодневную связь с лётчиками, знаем, как воюет наша боевая техника. Знаем её достоинства и недостатки, изучаем тактические приёмы авиации - своей и врага.
Были у нас и такие конструкторы, которые хотели жить «в дружбе» с заказчиком и которые для того, чтобы «не ссориться», старались «угодить» всем требованиям и губили свою машину. Война проучила таких конструкторов.
Товарищ Сталин учит нас, конструкторов, не останавливаться, двигаться вперёд, изучать и опережать технику противника. Товарищ Сталин требует от нас не только конструкторского мастерства, умения решать технологические задачи, но и военных знаний. Каждый из нас, конструкторов, проходит замечательную школу, так как ни один принципиальный вопрос совершенствования боевой техники не проходит мимо внимания товарища Сталина. Он всегда сам вызывает конструктора, очень интересуется мыслями и идеями конструкторов, сам ставит перед ними задачи и часто направляет мысль конструктора на правильное решение задачи.
Нам, советским конструкторам, созданы все условия для творчества. Каждый из нас обеспечен всем необходимым для того, чтобы деятельность его была плодотворной. Чувствую доверие и поддержку правительства, имея общение с товарищем Сталиным, получая правильную ориентировку и направление технической мысли, трезво оценивая силы врага, не обольщаясь собственными успехами, мы дадим Родине и нашей армии всё, что от нас требуется для неизбежного, полного разгрома врага. // А.Яковлев. Герой Социалистического Труда.
____________________________________________
К новым победам Сталинской авиации! ("Красная звезда", СССР)
Г.Миленин: Воздушное оружие || «Красная звезда» №204, 27 августа 1944 года
Н.Денисов: Наступательная мощь советской авиации ("Красная звезда", СССР)
Газета «Правда» №154 (9611), 28 июня 1944 года