ПАРАДОКС КРЫМСКОГО СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ПРОЕКТА
В 2016 г. возник новый исследовательский проект «ОТКРЫТОЕ МНЕНИЕ - КРЫМ». (См. анкету).
Несмотря на то, что предметом проекта является одна из самых горячих и спорных проблем не только России, но и всего северного полушария, количество людей, готовых его поддержать очень незначительное. Это касается не только широкой публики, эмоционально рассуждающей о Крыме, но и тех, чья профессия предполагает потребность в достоверной информации о положении в этом регионе.
Сам этот факт очень много говорит о состоянии общественного сознания во всех странах, где слово "Крым" вошло в актуальный словарь. Как мне представляется, в условиях высокого уровня политизации на первый план выступает вера, которая фильтрует всю информацию, отбирая "полезную" и отсеивая "ложную". Объективная информация, которую трудно подвергнуть сомнению, этим "больным организмом" просто отвергается, ибо между верой и знанием есть отношения несовместимости, замешанные на логике политической целесообразности.
Игорь Задорин, играющий в проекте одну из ключевых ролей, попытался разобраться в этом парадоксе.
<...>
1. "Во-первых, конечно, у проекта есть противники. И их побольше, чем в предыдущих проектах. Объект и тема оказались очень чувствительными для многих. Реально (я знаю) есть противодействие. Причем самое занятное, и об этом уже писал, противники есть с двух сторон, в зависимости от априорного предположения о результатах исследования: а) это исследование покажет высокий уровень поддержки российского выбора крымчан, б) это исследование покажет снижение уровня поддержки российского выбора. Поскольку никто не может определенно и доказательно утверждать что-то о какой-то явной политической позиции «Открытого мнения» (вот тут, надо сказать, мы добились большого успеха!), и «спрогнозировать» наш результат, то на нас на всякий случай начинают смотреть как на возможную угрозу обе противоборствующие стороны, и кое кто уже принимает превентивные меры по дискредитации проекта".
Противники проекта чаще молчат, но киевский социолог В.И.Паниото так обосновал свое негативное отношение к нему:
"«…Большинство [крымчан], уверен, поддерживает присоединение к России (думаю, около 75%). Это общественное мнение, которое сформировано в результате успешной информационной войны и прямого военного вторжения, блокировки украинских СМИ…. Теперь вы с большой точностью измерите полученное в результате гибридной войны и обмана общественное мнение о поддержке присоединения к России. … Вы хотите дать объективную информацию о ситуации в Крыму, что, фактически, важно для интеграции Крыма в состав России и легитимизации захвата Крыма…, т.е. помочь власти. Я не думаю, что это благородная задача для социологов, и что это сейчас актуально для России. Но это не мое дело, чем заниматься российским социологам. Но зачем же мне в этом участвовать, если я не согласен с аннексией Крыма" <...>.
2. "Во-вторых, надо честно признать, многие просто боятся. Профессионалы боятся прежде всего репутационных рисков, угрозы признания/непризнания из-за приобщения к крымской теме. Проект то максимально публичный, любой шаг, в т.ч. и денежный вклад хотя бы и в кофейном размере, фиксируется и публикой, и разного рода «большими братьями». В этом смысле проект оказался реальной «экстремальной социологией» - исследованием с риском для исследователя. СМИ боятся не попасть со своими публикациями в мейнстрим, который тоже уже не очень определен, и в такой ситуации лучше вообще ни о чем не писать. Рядовые граждане (особенно в Крыму) в основном боятся увидеть рядом с собой «сдачу позиций», а некоторые, напротив, боятся увидеть «укрепление выбора» и т.п.
Создается парадоксальная ситуация: очень многим выгодно не получать вообще никакой новой информации о ситуации в Крыму, поскольку это позволяет им продолжать твердить то, что твердилось до этого (либо, что «там все хорошо», либо, что «там все плохо»). Медиаполитика забивает реальную политику, и в этой ситуации выгоднее продолжать продавать мантры, чем вскрывать возникающие проблемы и решать их, второе явно сложнее и опаснее" <...>.
Несмотря на то, что предметом проекта является одна из самых горячих и спорных проблем не только России, но и всего северного полушария, количество людей, готовых его поддержать очень незначительное. Это касается не только широкой публики, эмоционально рассуждающей о Крыме, но и тех, чья профессия предполагает потребность в достоверной информации о положении в этом регионе.
Сам этот факт очень много говорит о состоянии общественного сознания во всех странах, где слово "Крым" вошло в актуальный словарь. Как мне представляется, в условиях высокого уровня политизации на первый план выступает вера, которая фильтрует всю информацию, отбирая "полезную" и отсеивая "ложную". Объективная информация, которую трудно подвергнуть сомнению, этим "больным организмом" просто отвергается, ибо между верой и знанием есть отношения несовместимости, замешанные на логике политической целесообразности.
Игорь Задорин, играющий в проекте одну из ключевых ролей, попытался разобраться в этом парадоксе.
<...>
1. "Во-первых, конечно, у проекта есть противники. И их побольше, чем в предыдущих проектах. Объект и тема оказались очень чувствительными для многих. Реально (я знаю) есть противодействие. Причем самое занятное, и об этом уже писал, противники есть с двух сторон, в зависимости от априорного предположения о результатах исследования: а) это исследование покажет высокий уровень поддержки российского выбора крымчан, б) это исследование покажет снижение уровня поддержки российского выбора. Поскольку никто не может определенно и доказательно утверждать что-то о какой-то явной политической позиции «Открытого мнения» (вот тут, надо сказать, мы добились большого успеха!), и «спрогнозировать» наш результат, то на нас на всякий случай начинают смотреть как на возможную угрозу обе противоборствующие стороны, и кое кто уже принимает превентивные меры по дискредитации проекта".
Противники проекта чаще молчат, но киевский социолог В.И.Паниото так обосновал свое негативное отношение к нему:
"«…Большинство [крымчан], уверен, поддерживает присоединение к России (думаю, около 75%). Это общественное мнение, которое сформировано в результате успешной информационной войны и прямого военного вторжения, блокировки украинских СМИ…. Теперь вы с большой точностью измерите полученное в результате гибридной войны и обмана общественное мнение о поддержке присоединения к России. … Вы хотите дать объективную информацию о ситуации в Крыму, что, фактически, важно для интеграции Крыма в состав России и легитимизации захвата Крыма…, т.е. помочь власти. Я не думаю, что это благородная задача для социологов, и что это сейчас актуально для России. Но это не мое дело, чем заниматься российским социологам. Но зачем же мне в этом участвовать, если я не согласен с аннексией Крыма" <...>.
2. "Во-вторых, надо честно признать, многие просто боятся. Профессионалы боятся прежде всего репутационных рисков, угрозы признания/непризнания из-за приобщения к крымской теме. Проект то максимально публичный, любой шаг, в т.ч. и денежный вклад хотя бы и в кофейном размере, фиксируется и публикой, и разного рода «большими братьями». В этом смысле проект оказался реальной «экстремальной социологией» - исследованием с риском для исследователя. СМИ боятся не попасть со своими публикациями в мейнстрим, который тоже уже не очень определен, и в такой ситуации лучше вообще ни о чем не писать. Рядовые граждане (особенно в Крыму) в основном боятся увидеть рядом с собой «сдачу позиций», а некоторые, напротив, боятся увидеть «укрепление выбора» и т.п.
Создается парадоксальная ситуация: очень многим выгодно не получать вообще никакой новой информации о ситуации в Крыму, поскольку это позволяет им продолжать твердить то, что твердилось до этого (либо, что «там все хорошо», либо, что «там все плохо»). Медиаполитика забивает реальную политику, и в этой ситуации выгоднее продолжать продавать мантры, чем вскрывать возникающие проблемы и решать их, второе явно сложнее и опаснее" <...>.