О значении танца
***
"Датский этнограф Йенс Бъерре, живший среди бушменов Южной Африки и полюбивший их, говорит, что примитивность образа жизни никак нельзя смешивать с примитивностью чувств...
Так, например, когда старика бушмена спросили о его возрасте, он ответил: «Я так же молод, как самое прекрасное желание моего сердца, и также стар, как все мои несбывшиеся мечты».
Примитивный человек вздрагивает отнюдь не только из страха перед неведомыми силами.
Ему знаком поэтический трепет от любви, от счастья, от восторга перед чудом жизни.
Жизнь племени находится в таком единстве с красками, звуками, запахами природы, что душа человеческая как бы все время вступает в разговор с миром. Все говорит ей - кусты, деревья, небо, солнце, луна, звезды, движения зверей, ящериц, рыб.
Все переплетается, связывается друг с другом, сливается в какой-то вечный танец, в вечную песню.
«Можно без преувеличения сказать, - пишет Й. Бъерре, - что они всасывают чувство ритма с молоком матери, потому что изо дня в день засыпают на материнской груди, которая движется в такт музыке и песням. Я видел годовалых малышей, которые учились танцевать...»
Это общая черта примитивных племен.
Пигмеи племени бамбути танцуют каждый вечер. Без танца, без игры, без обряда они чувствуют себя духовно голодными.
И необходимый труд - охотников и собирательниц ягод, кореньев, личинок, меда - сохраняет в себе что-то от игры и обряда. Он еще не стал механическим трудом, у него есть свой ритм, подобный ритмам природы. Он тесно связан с искусством.
Бушмены, так и не научившиеся возделывать землю, еще 11 тысяч лет тому назад знали, что такое флейта, и умели пользоваться ею.
Почти каждый бушмен, австралиец, пигмей - хороший художник, и каждый - отличный танцор.
Праздник здесь не редкое событие, а основа основ их жизни.
В празднике примитивный человек входит в совершенно особое настроение.
Он освобождается от монотонности труда; природа и человек становятся чем-то единым и неделимым.
В танце, в движении, в системе жестов, только помогая себе словом, человек создает целостную систему, картину мира.
Отдельные элементы этой картины традиционны, заучены наизусть.
Но танец в целом невозможно заучить. В нем всегда есть место для импровизации.
И когда танцующие доходят до экстаза, человек, воспитанный традицией, становится творцом традиции".
__Григорий Померанц, Зинаида Миркина
_______________________________________
ps
Танец - как диалог со всем миром и с собой; обращение к своему внутреннему неосознанному и Непознаваемому вовне; пробуждение древней памяти и обретение нового знания.
Так было и так есть, даже если мы и не думаем об этом или же осознанно пытаемся ограничить, принизить значение танца, искусства в целом.
Потому что творчество - это всегда больше того, что мы можем потрогать, увидеть и услышать.
И оно жизненно необходимо нам всем, чтобы было чем питать душу, чтобы, устремляясь ввысь, в полной мере стать Человеком, чтобы ощутить свою сопричастность этой Земле и, одновременно, огромной далекой Вселенной.
"Датский этнограф Йенс Бъерре, живший среди бушменов Южной Африки и полюбивший их, говорит, что примитивность образа жизни никак нельзя смешивать с примитивностью чувств...
Так, например, когда старика бушмена спросили о его возрасте, он ответил: «Я так же молод, как самое прекрасное желание моего сердца, и также стар, как все мои несбывшиеся мечты».
Примитивный человек вздрагивает отнюдь не только из страха перед неведомыми силами.
Ему знаком поэтический трепет от любви, от счастья, от восторга перед чудом жизни.
Жизнь племени находится в таком единстве с красками, звуками, запахами природы, что душа человеческая как бы все время вступает в разговор с миром. Все говорит ей - кусты, деревья, небо, солнце, луна, звезды, движения зверей, ящериц, рыб.
Все переплетается, связывается друг с другом, сливается в какой-то вечный танец, в вечную песню.
«Можно без преувеличения сказать, - пишет Й. Бъерре, - что они всасывают чувство ритма с молоком матери, потому что изо дня в день засыпают на материнской груди, которая движется в такт музыке и песням. Я видел годовалых малышей, которые учились танцевать...»
Это общая черта примитивных племен.
Пигмеи племени бамбути танцуют каждый вечер. Без танца, без игры, без обряда они чувствуют себя духовно голодными.
И необходимый труд - охотников и собирательниц ягод, кореньев, личинок, меда - сохраняет в себе что-то от игры и обряда. Он еще не стал механическим трудом, у него есть свой ритм, подобный ритмам природы. Он тесно связан с искусством.
Бушмены, так и не научившиеся возделывать землю, еще 11 тысяч лет тому назад знали, что такое флейта, и умели пользоваться ею.
Почти каждый бушмен, австралиец, пигмей - хороший художник, и каждый - отличный танцор.
Праздник здесь не редкое событие, а основа основ их жизни.
В празднике примитивный человек входит в совершенно особое настроение.
Он освобождается от монотонности труда; природа и человек становятся чем-то единым и неделимым.
В танце, в движении, в системе жестов, только помогая себе словом, человек создает целостную систему, картину мира.
Отдельные элементы этой картины традиционны, заучены наизусть.
Но танец в целом невозможно заучить. В нем всегда есть место для импровизации.
И когда танцующие доходят до экстаза, человек, воспитанный традицией, становится творцом традиции".
__Григорий Померанц, Зинаида Миркина
_______________________________________
ps
Танец - как диалог со всем миром и с собой; обращение к своему внутреннему неосознанному и Непознаваемому вовне; пробуждение древней памяти и обретение нового знания.
Так было и так есть, даже если мы и не думаем об этом или же осознанно пытаемся ограничить, принизить значение танца, искусства в целом.
Потому что творчество - это всегда больше того, что мы можем потрогать, увидеть и услышать.
И оно жизненно необходимо нам всем, чтобы было чем питать душу, чтобы, устремляясь ввысь, в полной мере стать Человеком, чтобы ощутить свою сопричастность этой Земле и, одновременно, огромной далекой Вселенной.