Ночной разговор
- Знаешь, со мной уже несколько раз такое случалось, что, когда я одна, что-то делаю дома, неожиданно оглядываюсь и вижу, как что-то мохнатое быстро прошмыгивает мимо. Может со мной не все нормально и я схожу с ума?
- У тебя явно не все дома, чудо.
- Умеешь ты успокоить.
- Шучу-шучу. Это скорее всего ты домового видела.
- Ты это серьезно?! Издеваешься, да?
- Конечно серьезно.
- Ты веришь, что они существуют?
- Домовые?
- Ну да. Ты специально пытаешься меня перед сном напугать, чтоб я теперь заснуть не смогла.
- Ничего подобного! Нет, никаких домовых, расслабься. Но молочко с хлебом в блюдечке на ночь все же в кухне поставь.
- Я же говорила, что ты меня специально хочешь напугать!!! Фу, мерзкий! А молоко с хлебом зачем?
- Ну... типа задобрить его, чтоб он тебе пакостей не делал.
- Снова меня пугаешь!
- Не, я серьезно. Ха-ха-ха!
- Опять издеваешься?! - в ее тоне прозвучала неподдельная обида.
- Что ты! Я на полном серьезе. Когда будешь блюдечко класть, скажи: "домовой-домовой, на тебе на здоровье!"
- Вот ты гадкий! Зачем ты меня пугаешь?! Все, иди от меня!
Пауза. - Что, прям так и сказать?
- Примерно. Что-нибудь в этом роде - главное, чтоб прозвучало приветливо.
- Вот ты издеваешься! Хочешь, чтоб я опять заснуть не смогла...
- Расслабьяся глупыш, - скаал он обнимая. - Нет никаких домовых и нечистой силы никакой нет. Все, спи давай!
- Поцелуй меня!
- С удовольствием! Спокойной ночи!
- Не сиди долго.
- Не буду.
Он вышел из спальни. Включил в зале телевизор, принес из кухни бутылку початого бренди и пузатую рюмку, затем сел на диван, закинув ноги на заставленный журнальный столик.
- Молочко с хлебом! Ничего лучше придумать не мог?
- А что, надо было сказать: "бухло и бокс по телику?"
- Не бокс, а кик-боксинг, - назидательно заявило юркое мохнатое существо, вытянувшееся на задние лапки рядом с диваном. - И не бухло, а бренди, коньяк и виски сингл молт.
- Мда... дожили... приучил на свою голову.
- Эт что у тебя там, "Квинт" что ли? - спросило существо, старательно не обращая внимания на упреки.
- А то ты не знаешь! Два дня назад было две трети бутылки, а сегодня и половины нет. Алкаш мохнатый!
- А я, между прочим, вчера жаркое в холодильник поставил, которое ты забыл....
- Ладно-ладно, тащи бокал, полезный ты наш.
- Только не надо надо мне одолжений делать! - насупилось существо.
- А ты себе цену не набивай! Паршивец мелкий! Можно подумать, я без этого тебя не ценю.
- Я просто, чтоб ты знал....
- Шантажист гнилой!
Существо потупилось.
- Но, да что делать? Ты же - часть семьи. Паршивая, но все же семья... - На вот, - он протянул существу бокал.
- Ты, вообще-то - тоже семья, сказал домовой, сделав щедрый глоток.
- Тем более, не смей меня чем-нибудь попрекать. Я к тебе корыстно не отношусь.
- Знаю, - сказало существо, усердно рассматривая пол.
- Ну вот... еще раз меня попрекнешь, неважно чем, я ОЧЕНЬ обижусь.
- Не буду.
- И женщину мою хорош пугать.
- Так это... я неспециально, - мохнатик выпучил глазки, пытаясь придать своей мордочке невинное выражение.
- Ага, конечно. Завязывай перед ней мелькать, шпанюк мелкий! Или ты хочешь, чтоб я ей о тебе рассказал? Чтоб она тебя тискала, как котенка и бухло от тебя прятала?
- Не дай бог! - существо передернуло и оно снова сделало быстрый жадный глоток.
- Давай сюда бокал, алкаш мелкий! Ого, сколько выхлебал!
- А по кабелю сегодня "Семь самураев", - сказал домовой, устраиваясь на диван со смирным видом.
- Чего ты мне зубы заговариваешь? А то я не знаю, что ты фильмы Куросавы не любишь.
- Зато ты любишь.
- Ты смотри, запомнил...
Через полчаса с дивана стало раздаваться мерное посапывание. Мохнатик быстро оглянулся, мордочка приобрела хитрое выражение, он взял в руки пульт, уменьшил звук, затем начал щелкать каналами, пока на экране не замелькал какой-то второсортный боевик. Потом он тихонько спустился с дивана, приволок покрывало, заботливо накрыл им ноги спящего, снова залез на диван, взял в лапки бокал, на дне которого еще плескалась янтарная жидкость, снова быстро оглянулся, с облегчением вздохнул и весь погрузился в действо на экране.
- У тебя явно не все дома, чудо.
- Умеешь ты успокоить.
- Шучу-шучу. Это скорее всего ты домового видела.
- Ты это серьезно?! Издеваешься, да?
- Конечно серьезно.
- Ты веришь, что они существуют?
- Домовые?
- Ну да. Ты специально пытаешься меня перед сном напугать, чтоб я теперь заснуть не смогла.
- Ничего подобного! Нет, никаких домовых, расслабься. Но молочко с хлебом в блюдечке на ночь все же в кухне поставь.
- Я же говорила, что ты меня специально хочешь напугать!!! Фу, мерзкий! А молоко с хлебом зачем?
- Ну... типа задобрить его, чтоб он тебе пакостей не делал.
- Снова меня пугаешь!
- Не, я серьезно. Ха-ха-ха!
- Опять издеваешься?! - в ее тоне прозвучала неподдельная обида.
- Что ты! Я на полном серьезе. Когда будешь блюдечко класть, скажи: "домовой-домовой, на тебе на здоровье!"
- Вот ты гадкий! Зачем ты меня пугаешь?! Все, иди от меня!
Пауза. - Что, прям так и сказать?
- Примерно. Что-нибудь в этом роде - главное, чтоб прозвучало приветливо.
- Вот ты издеваешься! Хочешь, чтоб я опять заснуть не смогла...
- Расслабьяся глупыш, - скаал он обнимая. - Нет никаких домовых и нечистой силы никакой нет. Все, спи давай!
- Поцелуй меня!
- С удовольствием! Спокойной ночи!
- Не сиди долго.
- Не буду.
Он вышел из спальни. Включил в зале телевизор, принес из кухни бутылку початого бренди и пузатую рюмку, затем сел на диван, закинув ноги на заставленный журнальный столик.
- Молочко с хлебом! Ничего лучше придумать не мог?
- А что, надо было сказать: "бухло и бокс по телику?"
- Не бокс, а кик-боксинг, - назидательно заявило юркое мохнатое существо, вытянувшееся на задние лапки рядом с диваном. - И не бухло, а бренди, коньяк и виски сингл молт.
- Мда... дожили... приучил на свою голову.
- Эт что у тебя там, "Квинт" что ли? - спросило существо, старательно не обращая внимания на упреки.
- А то ты не знаешь! Два дня назад было две трети бутылки, а сегодня и половины нет. Алкаш мохнатый!
- А я, между прочим, вчера жаркое в холодильник поставил, которое ты забыл....
- Ладно-ладно, тащи бокал, полезный ты наш.
- Только не надо надо мне одолжений делать! - насупилось существо.
- А ты себе цену не набивай! Паршивец мелкий! Можно подумать, я без этого тебя не ценю.
- Я просто, чтоб ты знал....
- Шантажист гнилой!
Существо потупилось.
- Но, да что делать? Ты же - часть семьи. Паршивая, но все же семья... - На вот, - он протянул существу бокал.
- Ты, вообще-то - тоже семья, сказал домовой, сделав щедрый глоток.
- Тем более, не смей меня чем-нибудь попрекать. Я к тебе корыстно не отношусь.
- Знаю, - сказало существо, усердно рассматривая пол.
- Ну вот... еще раз меня попрекнешь, неважно чем, я ОЧЕНЬ обижусь.
- Не буду.
- И женщину мою хорош пугать.
- Так это... я неспециально, - мохнатик выпучил глазки, пытаясь придать своей мордочке невинное выражение.
- Ага, конечно. Завязывай перед ней мелькать, шпанюк мелкий! Или ты хочешь, чтоб я ей о тебе рассказал? Чтоб она тебя тискала, как котенка и бухло от тебя прятала?
- Не дай бог! - существо передернуло и оно снова сделало быстрый жадный глоток.
- Давай сюда бокал, алкаш мелкий! Ого, сколько выхлебал!
- А по кабелю сегодня "Семь самураев", - сказал домовой, устраиваясь на диван со смирным видом.
- Чего ты мне зубы заговариваешь? А то я не знаю, что ты фильмы Куросавы не любишь.
- Зато ты любишь.
- Ты смотри, запомнил...
Через полчаса с дивана стало раздаваться мерное посапывание. Мохнатик быстро оглянулся, мордочка приобрела хитрое выражение, он взял в руки пульт, уменьшил звук, затем начал щелкать каналами, пока на экране не замелькал какой-то второсортный боевик. Потом он тихонько спустился с дивана, приволок покрывало, заботливо накрыл им ноги спящего, снова залез на диван, взял в лапки бокал, на дне которого еще плескалась янтарная жидкость, снова быстро оглянулся, с облегчением вздохнул и весь погрузился в действо на экране.